Если задаться вопросом о том, какая отрасль законодательства подверглась при путинско-медведевском правлении наибольшим изменениям, то ответ будет, может быть, для кого-то и неожиданным, но вполне закономерным. Чаще всего за последние девять лет поправки вносились в избирательное законодательство. Разумеется, всегда с одной и той же целью: сохранения и упрочения собственной монополии на власть.
«Совершенствование» избирательной системы в интересах руководящей и направляющей бюрократии осуществлялось в следующих направлениях.
Во-первых, существенно сократился круг лиц, занимающих государственные должности по выборам. Благодаря чуткой заботе власти нас освободили от непосильного труда избирать депутатов Госдумы по одномандатным округам, глав субъектов Федерации, во многих регионах мэров городов и других муниципальных образований.
Во-вторых, произошла «вертикализация» выборов всех уровней. Решающую роль в выдвижении кандидатов на любые выборные посты стали играть политические партии, а последние были поставлены под жесткий контроль президентской власти. При этом общее количество партий было административно сокращено до неприличного минимума.
В-третьих, избирательное законодательство подверглось решительному выхолащиванию на предмет устранения даже малейшего намека на политическую конкуренцию и свободу выбора.
В-четвертых (и это уже «заслуга» нового главы государства) была поколеблена незыблемость Конституции ради увеличения срока полномочий Президента страны и представителей высшей законодательной власти.
Почти что патологический страх перед реальными и относительно честными выборами трудно понять, но легко объяснить. Трудно понять, потому что нынешний политический режим и его творцы адекватны массовому сознанию, представлениям большинства российского народа о том, «кто виноват» и «что делать». Иначе говоря, правящая группировка имела бы все шансы на победу демократическим путем, в нормальной конкурентной борьбе. Однако ее бегство от выборов легко объясняется следующими соображениями.
Владимир Путин консолидировал бюрократический класс и обеспечил ему монопольно-властное положение. Даже мало-мальская возможность утраты такого положения воспринимается бюрократией как абсолютно недопустимая катастрофа. Значит, надо исключить даже незначительную лазейку для оппозиции и свободного самоопределения избирателей.
Далее. Демократические выборы — пиршество публичности, гласности, период разоблачений и скандалов. Очевидно, что все это несовместимо с образом жизни бюрократии, который, как известно еще со времен Карла Маркса, состоит в строгом следовании таинственности и закрытости.
Прямым следствием выборов является подотчетность избранных должностных лиц прежде всего своим избирателям. Такой порядок категорически не устраивает архитекторов «вертикали власти», желающих поддерживать строгую иерархию и субординацию во всех ветвях власти.Наконец, еще один мотив. В ходе выборов материальные ресурсы перераспределяются «сверху вниз», от богатых к более бедным. При процедуре же назначения на должность финансовые потоки направляются «снизу вверх» — от богатых к еще более богатым. Иногда под впечатлением нашей насквозь коррумпированной действительности мне кажется, что именно этот стимул в первую очередь диктует последовательную линию на полную деградацию российского избирательного законодательства, а вместе с ним и всей политической системы.
ОПРОС: Вам не стыдно, когда вы ходите на выборы?
