Единственный оставшийся бренд в системе МВД — это уголовный розыск. Название продолжает вызывать уважение. И вот в этот знаменательный день — 5 октября — день рождения советского сыска, разрешите по секрету о здоровье. Только о нашем.
В последнее время реанимируется традиция — начинать любую речь со слов президента. Так что, прежде чем перейти к банальным поздравлениям, вспомним о недавнем предложении Дмитрия Медведева. Кратко его можно сформулировать так: «Ужесточить борьбу с наркотиками к чертовой матери!».
Его тезис первый: изменить закон в сторону ужесточения. И что? Сегодня наркоторговца можно засадить на 20 лет. Дорогие юбиляры, вы знаете хоть одного наркодилера, кто выйдет через десятилетия? Далее можно размышлять либо о коррупции, либо о беззубости следствия. Долго. До зевоты.
Тезис номер два: добровольно тестировать молодежь. Да хоть по-колхозному — добровольно-принудительно. Что делать-то потом с выявленными? Тем более, их всех и так все знают поименно.
Тезис третий, не тянущий на Нобелевку: проблему надо решать комплексно. Что есть, то есть. Но в этом комплексе имеется фундамент. И тут все от него зависит. А о нем страшно даже подумать за кремлевскими стенами, так как он основывается на законах буржуазных. Читай: незыблемых.
Итак: во все времена и во всех странах городовые всех милиций и полиций всегда кормились «с земли». Наиболее ярко об этом написал Николай Первый в своей резолюции на проекте об увеличении жалованья полицейским Российской империи: «Я бы этой свинье вообще не платил. Ибо она пропитание сама найти может». Сегодня такие строфы невозможны. Но письменно. А считать оперативников за тех же наф-нафов не перестали. Атмосферу с довольствием можно кратко сформулировать так: «Как живете, пацаны?» — «Ничего живем, мерси!»
До поры до времени территориальный розыск (он же из отделов милиции, он же из окопов) кормился завсегда с мелкого бизнеса. Проще говоря, — с ларьков. Перегибы на местах случались, но принципиально это всех устраивало. А если опер не пил и мог защитить, то его носили на руках, да еще с днем рождения поздравляли. А пятого октября, так вообще: «Гуляй, рванина, от рубля и выше!»
Но цивилизация придумала сети, — они же гипермаркеты, они же крупные универсамы, — те докатились и до России. К тому же губернаторы озаботились внешним видом тех же ларьков (что также справедливо). Результат: кооператора, лавочника сгноили. Как в коллективизацию. Мы — клиенты — ушли в сети. И не заметили, какая карусель началась.
Истребление ларечников, как в свое время истребление бизонов в Северной Америке, привело к голоду — у «городовых» в холодильнике пропала колбаса. Они осмотрелись. Но, как говорится: «У полковника сын не сможет стать генералом, потому как у генерала тоже есть сын», — в более крупных торговых образованиях харчуются коллеги из районных управлений. А выше — еще выше. Вот такая метрика. «Пехота» проанализировала спецконтингент из завсегдатаев милицейских «обезьянников». И ужаснулась: с гопника только голодную вошь соскрести можно.
А теперь скажите: куда мелкому сыщику податься? Выход он нашел. Вернее, он нашел, что, кроме как крышевания наркоты, ему ничего не грозит. Ведь даже такая грязь, как притоны любви, стоит «на контроле» у вышестоящих сотрудников. Что облегчило задачу, так это общеизвестность наркоточек. И понеслось. Оперативники из отделов вникали в наркобизнес поэтапно. Сначала они брали чуть-чуть — за то, что сами закрывают глаза. Затем ставка увеличилась — начали брать за то, чтобы никто не потревожил местного барыгу. А потом, наконец, дошло — все ж по Марксу! Надо не откусывать, а возглавить. И сами же начали поставлять наркоту. То есть среднего звена наркоторговцы перешли из разряда средних собственников в менеджеры. То есть наемные работники. А учредителями стали офицеры (не выше майора). Кстати, в данное время идет выживание наркобаронов с великих кокаинового и героинового путей. Теми же силами. Милиция ведь тоже в академиях обучалась — сама сеть может акционировать. Если и дальше наступать такими же темпами, то от колумбийских картелей останутся лишь публицистические воспоминания и файлы в компьютерах ФБР.
Вот. И средний класс в отдельно взятом бизнесе, о котором так много говорили руководители нашей страны, сформировался. Дело, разумеется, это щекотливое. Много конкурентов, недоброжелателей — чего стоят одни письма возмущенных граждан, на которые надо системно не реагировать. К тому же нехорошие люди организовали Госнаркоконтроль. А там принцип: что охраняешь, то и имеешь. Значит, здоровая конкуренция.
А ко всему предыдущему последняя напасть — власть требует показателей. Надо так надо. Приходится кого-то отдавать в жертву. Кстати, если изъятие обвешивается более чем в один «КаГэ», то это сотрудник (заметьте, не я это сказал, а сводки ГУВД напечатали).
Дмитрий Анатольевич недавно похвалил. Вас. За отдельно взятые прорывы — вот, дескать, три с половиной тонны гадости изъяли. Это хорошо (также хорошо, что похвалил). Но! Вводим в «Яндекс» фразу «количество наркозависимых в Санкт-Петербурге» и получаем результат — около двух тысяч. Что-то смутно напоминающее правду заключено в десятикратном увеличении, согласно реалиям (и это по самому минимальному минимуму). Теперь множим 20 тысяч минимума на 365 дней в году, а затем это число на полграмма героина (которые в среднем употребляются в день). Получается, как по Райкину, — бешеные деньги. То есть фура — примерно три с половиной тонны зелья. А если взглянуть вооруженным взглядом, по максимуму, то можно докатиться до бессонницы. Дальше мы вновь анализируем сводки ГУВД и Госнаркоконтроля по СПб и выясняем, что изымают за тот же отчетный период не более 100 кг. А это «не больше» — трех десятых процента. Вот такой КПД правоохранителей всех мастей.
Даже трагикомическая служба по борьбе с угонами и то их опережает — они довели показатель до двух процентов раскрываемости в среднем по «больнице». Хотя тоже дурь, безусловно. Так что в борьбе с наркотрафиком опять побеждает зеленый змий. И не по очкам, а с явным преимуществом. Хотя… Змий-то давно на нашей стороне.
Вопрос «что делать?» плавно трансформировался в вопль «братва, ШО делать?!!».
Подобными решениями увлекались более мощные структуры, чем Госнаркоконтроль. Например, ЦРУ + ФБР. Они рассчитали, что колумбийским крестьянам надо навязать некий сорт агрокультуры и скупать его по цене большей, чем кока. А так как этот сорт никому на фиг не сдался, то затем выкидывать его в открытый океан. Дорого. Но не дороже здоровья американской нации. Потом пересчитали, поняли и замахали руками — гипердорого. Вплоть до дефолта. Мы тоже можем подсчитать, сколько искусственных ларьков можно насоздавать в Питере. Зачем? Чтобы прослезиться от хохота или ужаса? Глобальный выход в глобальной экономике стабилен своей примитивностью: когда в России окрепнет класс бюргеров, которым нужны будут мелкие неформально-полицейские услуги, за которые они готовы будут отрезать толстую «краковскую», вот тогда наши держиморды вновь займутся здоровым и полезным обществу делом. Ведь они не упыри, им самим тошно. Но «по Брехту» их зарплата не дает им быть благородными. Хотя в данном контексте это не повод к жалости. А вот тех, кто окончательно пристрастился к трафикам, — тех можно навечно и удалить. Как мусор. А пока при всем уважении к уголовному розыску (а не к бренду) — дело дрянь.
Почему нехорошие слова в день рождения? А потому как есть надежда, что в розыске еще работают сильные парни. А сильный человек, по Дону Карлеоне, всегда хочет знать плохие новости первым. А если остались одни слабенькие и гламурные, то дело и не дрянь вовсе. И тогда наплевать.
ОПРОС: Победят ли коррупцию в России?
