Информационно-пропагандистская кампания по пересмотру истории Второй мировой войны, в основу которой положен тезис о равной ответственности СССР и Германии за развязывание мировой бойни, не снижает обороты. Один из ее элементов — очередная попытка оправдания изменников Родины, с оружием в руках сражавшихся против Советской армии (власовцы, бандеровцы, прибалтийские эсэсовцы и т. п.). Хорошо спланированными пиар-акциями вокруг книг Гавриила Попова и Георгия Митрофанова в общественное сознание внедряется мысль, что коллаборационисты были вовсе не предателями, а некоей «третьей силой» в войне. Более того, их уже преподносят как истинных героев, которые сначала «боролись с нацизмом, а потом сражались против коммунистов».
Проще всего отнестись к новому витку кампании по реабилитации Власова и других изменников как к недостойным внимания выходкам маргиналов и отставных политиков, мечтающих посредством скандала привлечь к себе внимание. Однако нельзя закрывать глаза на то, что оправдание и возвеличивание пособников Третьего рейха началось не сегодня, идет не первый год и тесно связано с аналогичными процессами на всем постсоветском пространстве. К каким, отнюдь не безобидным, последствиям приводят эти «исторические изыскания», мы можем видеть на примере Украины и Прибалтики.
Необходимо учитывать и то, что героизация коллаборационизма осуществляется при молчаливой, но и нескрываемой поддержке стран Запада, во многих из которых, кстати сказать, попытки ревизии истории Второй мировой войны (в их версии) уголовно наказуемы.
Показательна история с принятием в 2008 году по инициативе России подавляющим большинством голосов на Генеральной Ассамблее ООН резолюции с весьма длинным и обтекаемым названием — «Недопустимость определенных видов практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости». В резолюции, хотя и без упоминания Украины и прибалтийских республик, особо подчеркивалось, что возведение монументов в честь эсэсовцев, проведение их шествий и другие подобные действия оскверняют память жертв фашизма и абсолютно несовместимы с обязательствами государств — членов ООН. США — наш союзник по антигитлеровской коалиции — проголосовали против резолюции, а все члены ЕС, в том числе представители стран, сражавшихся с фашизмом, и государств, в которых малейший намек на симпатию к национал-социализму и Третьему рейху карается тюремными сроками, воздержались.
Однако не связь пропаганды предательства с геополитическими интересами наших партнеров на Западе представляет главную опасность. Архимандриту Тихону (Шевкунову) принадлежит очень точное определение: «Пока дети в России, угадывая имя героя войны, будут называть генерала Карбышева, а не генерала Власова, у нашей страны есть будущее». Следовательно, в противном случае будущего нет.
Апология коллаборационизма — это не история, а «историческая политика», и никакого отношения к поискам исторической правды она не имеет. Идет большая политическая борьба, ставка в которой — именно будущее России и ее народа, а не та или иная трактовка событий 70-летней давности. Меняя отношение к прошлому, мы меняем будущее. Причем это не теория, а хорошо известная нам практика. Историческое оружие уже доказало свою разрушительную силу в период развала СССР. Не стоит дважды наступать на одни грабли.
ПОДМЕНА
Сколько существуют войны, столько существует проблема предательства и измены. Причины разнообразны: месть, жажда власти, деньги, страсть к женщине, трусость — всего не перечтешь. Причем изменники, так уж устроена человеческая психика, всегда находят оправдания и объяснения своему поступку (от душераздирающих до самых возвышенных). Порой появляются и доброхоты, призывающие понять предателей, войти в их положение. Но это призывы «понять» и даже «простить» преступление. Само же преступление не отрицается.
Попытки оправдания Власова — совершенно особое дело. Попов, Митрофанов и иже с ними не призывают нас понять и простить. Нас призывают понять и признать. Разница принципиальная. Отрицается сам факт преступления. Изменник объявляется героем, его действия — подвигом, поступком истинного патриота: принял трудное решение — совместно с внешним врагом сражаться за свободу и счастье своего народа. Знал, на что шел. Готов был оказаться непонятым современниками, но интересы народа и государства поставил выше. При таком подходе не воины, стоявшие насмерть под Москвой, Сталинградом и Курском, бравшие Будапешт и Берлин, а власовцы, бандеровцы и прибалтийские эсэсовцы становятся подлинными героями войны, на подвигах которых должно воспитывать молодое поколение.
Обосновывается столь противоестественное превращение предателя в героя с помощью, как показала практика, чрезвычайно эффективного психологического приема. Суть его сформулировал еще Остап Бендер: «Был ли покойный нравственным человеком?». Этот вопрос великого комбинатора можно сделать эпиграфом ко всем работам апологетов коллаборационизма, а по большому счету и всей информационно-пропагандистской кампании по переписыванию истории Второй мировой. Относится вопрос, конечно же, к Сталину, и ответ, естественно, дается отрицательный. Причем в зависимости от целевой аудитории с самых разных позиций: у Г. Митрофанова — национально-православная (даже с открытым черносотенством у некоторых его сторонников), у Г. Попова — либеральная. Но результат один: Сталин как оправдание предательства.
Именно сталинские репрессии, так называемые сталинизм и тоталитаризм положены в фундамент пересмотра истории войны в целом и героизации пособников оккупантов в частности. Схема на удивление проста. Сталин — тиран, СССР — тоталитарная диктатура (сталинизм, коммунизм). Ну а дальше, как по накатанному: война на Восточном фронте — схватка двух тиранов, двух тоталитарных империй. Тиран боролся с тираном, зло сражалось со злом.
Все порабощенные народы, включая русский, оказались перед трудным выбором «меньшего зла». Никто не вправе сейчас осуждать тех, кто предпочел Гитлера Сталину.
Нашлись и истинные герои, которые, не имея иллюзий о природе обоих режимов, предприняли отчаянную попытку стать «третьей силой» в войне, превратить их столкновение на территории России в гражданскую войну против сталинизма (Власов), а на окраинах — в национально-освободительную против красной империи (Бандера и ему подобные).
Они не смогли победить, империя зла их уничтожила.
Память о патриотах, боровшихся за свободу, надо очистить от лжи советского агитпропа. Благодарные потомки должны узнать подлинных героев той войны, которым они во многом обязаны своим светлым демократическим настоящим.
Утрирую? Ничуть. В строгом соответствии с этой схемой Г. Митрофанов пишет о Гитлере и Сталине как о братьях-близнецах, о том, что победа любого из них означала «очередное поражение русского народа». В соответствии с нею на незалежной Украине и в Прибалтике ставятся памятники Бандере, латышским и эстонским эсэсовцам, а гауптштурмфюреру СС Шухевичу президент-демократ Ющенко присваивает звание Героя Украины. В рамках этой же схемы Г. Попов объявляет генерала Власова предтечей новой, демократической России и предлагает поставить ему общий с академиком Сахаровым памятник.
КУДА НИ КИНЬ — ВСЮДУ КЛИН
Схема оправдания коллаборационизма, при всей ее примитивности, — великолепный инструмент пропагандистского воздействия. Она позволяет поймать человека в логическую ловушку. Если вы признаете сталинские репрессии и отсутствие демократии в СССР, то должны принять трактовку войны на Востоке как схватку тиранов, признать оправданным сопротивление сталинизму и тоталитаризму. Если вы с этим не согласны, значит, отрицаете раскулачивание, расказачивание, 1937 год и далее по списку. В самом крайнем случае вас вынуждают согласиться с неоднозначностью того времени, невозможностью его «черно-белого» восприятия. Но неоднозначность в понимании подвига и предательства, добра и зла и есть первый шаг к признанию изменников героями. Коготок увяз — всей птичке пропасть.
В рамках такого подхода схема неопровержима, ей нечего противопоставить. Положение усугубляется еще и тем, что она ложится на хорошо подготовленную почву. Для влиятельных политических групп в России Сталин — до сих пор реальное препятствие на пути реализации их планов дальнейшей либерализации страны, ее возвращения в «славные и свободные» 90-е годы. Поэтому кампания по его разоблачению ведется не первый год, в том числе и на материале войны. В результате часть российского общества, особенно в правящем слое, уже не воспринимает СССР с его ГУЛАГом и колхозами как самодостаточную ценность, защита которой — не подлежащий обсуждению священный долг гражданина, и готова согласиться с изложенной выше схемой оправдания коллаборационизма.
Вместе с тем и для многих из этих людей Великая Отечественная война и Победа — величайшие события в истории народа, предмет национальной гордости. Стремление примирить здоровые, естественные чувства с вошедшей в сознание схемой порождает столь характерные для последнего времени попытки найти вне собственной страны объяснения и оправдания (внешние подпорки) для своей «нелогичной» гордости за войну и столь же «нелогичного» презрения к предателям.
Характерный пример — события, связанные с «Бронзовым солдатом» в Таллине. На волне героизации коллаборационистов как борцов с советской «империей зла» по инициативе президента Эстонии, открыто гордящегося папой-эсэсовцем, в 2006 году из центра Таллина был убран памятник воинам-освободителям. По России тогда прокатилась волна протестов. При этом основной упор в официальных документах, выступлениях политиков и общественных деятелей делался на то, что посягнули на память солдат антигитлеровской коалиции.
В заявлении российского Министерства иностранных дел так и говорилось: «Какой извращенной логикой надо обладать, чтобы считать вопиющий факт пренебрежения памятью воинов антигитлеровской коалиции, погибших на фронтах Второй мировой войны, критерием авторитета страны?». На первый взгляд блестящий ход, на который фальсификаторам истории нечего ответить. Однако на деле подобная логика ведет в пропасть. Оказывается, память советских солдат можно и нужно защищать только потому, что они были союзниками лидеров свободного мира. Соответственно, и воякам из РОА, «Галичины», прибалтийских дивизий СС нет оправдания потому, что они вместе с Гитлером сражались против союзника США и Великобритании.
Сразу возникает вопрос: а если бы не было антигитлеровской коалиции? Если бы Гитлер, как его подталкивали в Мюнхене, сразу пошел на СССР? Если бы Рузвельт, Сталин и Черчилль не смогли подняться выше личных антипатий, «измов» и совершить почти невозможное — создать и сохранить коалицию столь разных стран во имя общей Победы? Выходит, в этом случае переход на сторону Третьего рейха был бы оправдан?
Пример другой «внешней подпорки» — реакция на резолюцию Парламентской ассамблеи ОБСЕ, приравнявшей сталинизм к нацизму. Она вызвала бурное возмущение, причем не только коммунистов, но и российских официальных лиц, которые прекрасно поняли, что, говоря о сталинизме, метят в Россию.
Главный довод, который проходил красной нитью через все гневные заявления: нацизм — абсолютное зло, решения Нюрнбергского трибунала никто не отменял, поэтому и нельзя на одну доску с нацизмом ставить сталинизм и тем самым оправдывать фашистских пособников. Все логично и фальсификаторы вновь должны быть повержены: не важно, каким был Сталин и СССР, важно каким был Гитлер и нацистская Германия. Однако за внешней убедительностью опять скрывается ловушка. Получается, что если бы нацизм не был абсолютным злом, измена была бы оправданна.
Напомню, в годы холодной войны СССР не раз находился на грани столкновения с блоком НАТО, объединяющим демократические государства и не имеющим статуса «абсолютного зла». Следовательно, Пеньковского и прочих предателей периода холодной войны пора реабилитировать.
Более того, доводы об «абсолютном зле» ничего и не опровергают. Апологеты коллаборационизма в большинстве своем не отрицают преступления нацизма, как и решения международного трибунала. Напротив, они предлагают провести второй Нюрнберг, уже над коммунизмом. В результате мы опять попадаем в заколдованный круг дискуссий о «меньшем зле» с неизбежным признанием возможности ошибки при выборе между двумя тиранами. Как видим, цепляясь за внешние подпорки, как за соломинку, пропаганду «власовщины» не остановишь. Скорее это помогает ею распространению и облегчает ее восприятие.
Не спасает ситуацию и апелляция к воинской присяге. Да, для подавляющего большинства наших граждан нарушение присяги до сих пор — тяжкое преступление, заслуживающее самой суровой кары. Однако как быть с гражданскими изменниками? Никогда не присягали на верность СССР Краснов и Шкуро, как и большинство солдат и офицеров «Галичины», прибалтийских дивизий СС, полицаев и осведомителей, но при этом они были и есть предатели и изменники.
Казалось бы, «куда ни кинь — всюду клин». Для человека, не желающего признать правоту Г. Митрофанова с Г. Поповым, но попавшего в капкан логики подхода: «Был ли покойный нравственным человеком?» остается только одно — доказывать, что никаких репрессий и преступлений никогда не было и быть не могло. Уже появились призывы закрыть глаза на реальную историю, объявить, что все происходившее было прекрасно и разумно, а кто не согласен — скрытый или явный фальсификатор. Звучит «патриотично», но ничего, кроме внутреннего признания правоты поборников «власовщины» и неспособности им что-либо противопоставить, за этим нет. Кроме того, нельзя забывать, что ложь — прекрасное оружие разрушения, но построить с ее помощью ничего нельзя.
ВОЗВРАЩЕНИЕ К ОСНОВАМ
Получается, что любая попытка противодействия апологетам предательства не только бьет мимо цели, но даже является соучастием в фальсификации. Где же выход? Он есть и он прост и сложен одновременно.
В первую очередь необходимо отказаться играть по чужим правилам. Логика адвокатов коллаборационизма неопровержима только до тех пор, пока мы соглашаемся вести дискуссию в рамках их абсолютно антинаучной, но эффективной в пропагандистском плане системы координат, сводящей глобальную проблематику мировой войны к борьбе личностей и политических систем.
Однако это только первый шаг, означающий лишь отказ от фактического соучастия и игры в поддавки. Схемам фальсификаторов истории должно противопоставлять принципиально иное видение истории, то видение, при котором все их «логичные» построения разбиваются, как горох о стену, и вызывают в обществе брезгливое отторжение. Обязательным условием обретения такого видения истории является нравственное, духовное оздоровление общества. Давайте не забывать, что «историческая политика» во всех ее проявлениях у нас, на постсоветском пространстве и на Западе стала неизбежным результатом внутреннего, духовного кризиса России. Только общество, утратившее нравственные ориентиры, может вникать в доводы пропагандистов измены. Сам факт необходимости спорить по этим вопросам — уже диагноз.
На духовные корни попыток оправдания и героизации предателей особо указал Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, общаясь с жителями Архангельска. «Время от времени у нас вспыхивают общественные дебаты по поводу значения Великой Отечественной войны, — сказал патриарх, — и некоторые утверждают, что выбор тех людей, которые стали сотрудничать с немцами, которые пошли во власовскую армию, вполне правомерен: «Это был их выбор, они свободны. Человек свободен определять, с кем он. Вот и выбрали эти люди не защиту Родины, а борьбу со своей Родиной вместе с оккупантами». Наивные люди, воспитанные в традиции, говорят: «Да как же так можно! Да постыдитесь вы греха, да ведь они же предатели!». А им отвечают: «А что такое предатели? Это свободный выбор человека. Сегодня у нас разные точки зрения, сегодня у нас плюрализм мнений и свободный, самодостаточный человек и определяет, что такое добро, а что такое зло». Так постепенно размываются границы между добром и злом». Далее патриарх подчеркнул: «Главная духовная трагедия переживаемого нами с вами исторического момента — утрачивается понятие нормы, нравственной нормы человеческого бытия, утрачивается понятие греха».
Третье — не по важности, но по порядку — условие: исторической лжи должна открыто и последовательно противопоставляться правда о войне. Нам в отличие от апологетов измены не нужно переписывать историю, фальсифицировать ее смысл. Вторая мировая война для нас — это Великая Отечественная война. Война за существование — в прямом, физическом смысле слова — нашей страны и всех ее народов без исключения. Противостоял же СССР не «изм» (нацизм, тоталитаризм), а управляемый нацистской партией Третий рейх, объединивший практически всю Европу во имя построения нового мирового порядка с безраздельным господством западной цивилизации во главе с Германией. Победа в войне — это жизнь для народов нашей страны, это возможность свободного и независимого развития всех народов мира.
При таком, единственно возможном и соответствующем исторической правде подходе в контексте войны оказываются бессмысленными все рассуждения о достоинствах и недостатках политических систем или политических лидеров, о «третьей силе» и т. п. Подобно тому, как бессмысленно в рамках истории Отечественной войны 1812 года рассуждать о прогрессивности капитализма над феодализмом или о том, сколько крепостных было у Раевского и Дохтурова. В огороде бузина, а в Киеве дядька.
Соответственно все логически неуязвимые построения поповых и митрофановых рассыпаются, как карточный домик. Герои вновь становятся героями, а предатели — предателями. Показательно, что поборники переписывания истории войны, как черт от ладана, шарахаются от понятия «Великая Отечественная война», всюду исподволь стараясь подменить его на «Вторая мировая война». Зачем им это нужно, понятно, но нам-то это зачем?
Отказ от игры по чужим правилам, от игры в поддавки, нравственное оздоровление общества, восстановление нравственных норм, понятия греха, возвращение к пониманию войны как Великой Отечественной — таковы обязательные условия противодействия попыткам использовать историю самой великой войны и Великой Победы для разрушения и разложения нравственного духа народа-победителя. Давайте не забывать, что в несоизмеримо более трудных условиях наши отцы и деды страну и народ отстояли и водрузили Знамя Победы над Рейхстагом. Негоже их потомкам проиграть бой эсэсовским и власовским последышам.
