Ханс-Хайнрих Нольте, историк: «Для большинства немцев Вторая мировая — это память о преступлениях Германии того времени. Речь идёт прежде всего о холокосте в Германии и Польше. При этом меньше внимания уделяется другим преступлениям, таким как трагедия советских военнопленных, обречённых на голодную смерть, принудительные работы или холокост на оккупированных территориях СССР».
Германия — это вам не Америка. Гордо реющих над каждым сараем национальных флагов здесь не увидишь. «Чёрно-красно-золотые» знамёна вообще найти трудно, разве что на зданиях госучреждений. Гордиться своей страной немцы очень хотят, но ещё боятся.
После 45-го немцы оказались главными злодеями и отщепенцами на мировой арене. Свою историческую вину, в частности, за холокост, они ощущают до сих пор — хотя новые поколения к ней ровно никакого отношения уже не имеют.
Стоит ли гордиться своей страной? Для немцев это один из ключевых вопросов в поисках национального самоопределения. До недавнего времени активно демонстрировать патриотизм считалось чем-то неприличным. Но вот Германия приняла в 2006 году Чемпионат мира по футболу — и страна оживилась. На улицах замелькали немецкие флаги, болельщики скандировали речёвки в поддержку своей команды, национальный триколор стал вдруг популярен. Следующий всплеск патриотизма произошёл через два года, когда команда Германии удивила всех на Чемпионате Европы по футболу и вырвалась в финал.
Полностью оправиться от последствий прошлого у немцев ещё не получилось. Германия давно уже перестала быть оплотом «мирового зла» и превратилась в одну из ведущих экономик мира. Но, как оказалось, восстановить страну из руин проще, чем изменить устоявшиеся образы в головах людей.
Историк Ханс-Хайнрих Нольте, специализирующийся на Восточной Европе, рассказал, как немцы переживают свою историю после 1945 года.
— Говоря о Второй мировой, принято всякий раз упоминать немецкое чувство вины. Этот штамп ещё чего-то стоит? Немцы именно через вину воспринимают ту войну?
— Для большинства немцев Вторая мировая — это память о преступлениях Германии того времени. Речь идёт прежде всего о холокосте в Германии и Польше. При этом меньше внимания уделяется другим преступлениям, таким как трагедия советских военнопленных, обречённых на голодную смерть, принудительные работы или холокост на оккупированных территориях СССР.
В последнее время чаще стали обращаться к преступлениям, совершённым противниками Германии. Это в первую очередь ковровые бомбардировки и насильственные переселения немцев, а также преступления союзных войск в 1945 году. Хотя нельзя сказать, что эти темы в послевоенном дискурсе доминируют.
Во всех немецких городах установлены памятники убитым евреям, насильно угнанным в Германию жертвам Третьего рейха или погибшим советским солдатам. Школьников часто вывозят на экскурсии в памятные места, где раньше располагались концентрационные лагеря, такие как Берген-Бельзен в земле Нижняя Саксония.
— Насколько различается переживание послевоенной истории в бывшей Восточной и Западной Германии?
— В бывшей Западной Германии послевоенные годы ассоциируются прежде всего с экономическим подъёмом, во многом произошедшим благодаря США. А в советской оккупационной зоне (ГДР) до сих пор помнят о попытке «построить социализм в половине отдельно взятой страны», которую начал Советский Союз и продолжили немецкие коммунисты. Потому что ГДР за этот эксперимент пришлось платить, сначала репарациями и общим насильственно-принудительным характером системы. А потом и тем, что социализм, по крайней мере в советском варианте, оказался неконкурентоспособным.
— Как со временем изменилось отношение немцев к своей недавней истории?
— После войны важную роль в общественных дискуссиях играл вопрос о причинах военного поражения Германии. С включением ФРГ в западный блок эти дебаты утратили былое значение. А переломом в «переосмыслении прошлого» наступил благодаря судебным процессам 1963—1965 годов по делу офицеров СС, уничтожавших заключённых в Освенциме, а также благодаря студенческим беспорядкам 1968 года, которые привели к открытому обсуждению преступлений, совершённых национал-социалистами.
— Как немцы осознают себя как нацию сейчас?
— После 1968 года в Германии было распространено мнение, что самосознание человека определяют политические, экономические и социальные структуры, в которые он вовлечён.
После воссоединения Германии немцы начали приходить к пониманию, что самосознание во многом определяет и нация, к которой человек принадлежит.
Новое немецкое самосознание тесно связано с восприятием Германии как части Запада, прежде всего Евросоюза. Это находит своё отражение и в отношении к мигрантам, от которых требуют интеграции в немецкое общество.
И всё же прогресс есть: 60% граждан Германии гордятся своей страной, как показал прошлогодний опрос фонда Identity Foundation. Хотя открыто заявить о своём патриотизме готовы далеко не все. А 80% больше не хотят стыдиться своей «немецкости» и признаются в любви к Германии. Но тёплые чувства к собственной стране не основаны, как раньше, на величии и мощи державы. Приоритеты сменились. Теперь у немцев другие поводы для гордости: стабильность, уважительное отношение к традициям, развитая культура, экономические, политические и спортивные успехи.
Немцы живут настоящим и будущим. Нет, они не отказываются от своей истории. Они отдают прошлому дань, чтобы потом забыть его, как страшный сон, и идти вперёд. Пока мы вывешиваем на улицах портреты Сталина и открываем ему памятники, они приносят цветы к монументам, посвящённым жертвам национал-социализма.
Немецкий федерализм сегодня — это воплощённое желание навсегда отмежеваться от тоталитарного прошлого. И эта стратегия — создать как можно больше центров влияния внутри страны — работает. Столица — Берлин, финансовый центр — Франкфурт-на-Майне; бывшая столица Западной Германии, где до сих пор находится немало министерств, — Бонн, а культурная столица Европы — в Рурской области. Газеты общефедерального значения разбросаны по всей стране: Sueddeutsche Zeitung базируется в Мюнхене, Handelsblatt — в Дюссельдорфе, Die Zeit — в Гамбурге.
Современная Германия очень хочет видеть себя в роли посредника, способствующего развитию диалога во всём мире. И этим окончательно закрыть тёмные страницы своей истории. Министерство иностранных дел, иновещательная корпорация Deutsche Welle, Гёте-институт и Германская служба академических обменов DAAD — все они работают почти по-стахановски ради достижения одной главной цели. Цель проста: показать, что Германия тогда и Германия сейчас — это разные страны.
