Я недавно смотрел телевизор. В Москве по подозрению в финансовых махинациях был задержан торговец яхтами Андрей Ломакин.
Кто там прав, а кто виноват, пусть разбираются следствие и суд. Я о самой процедуре ареста.
Бизнесмена схватили — иного слова не подберешь – на автопарковке перед входом в агентство РИА Новости, куда он приехал проводить пресс-конференцию.
Омоновцы, которых, по словам очевидцев, было 15-20 человек, так спешили, что сломали своим автобусом принадлежавший агентству шлагбаум.
Подбежав к ломакинскому «Мерседесу», первым делом попытались разбить окно, но стекло только треснуло (немецкое качество!). Вытащили хозяина из машины, уложили лицом вниз и надели наручники.
В 1994 году то же самое проделали «коржаковские орлы» с охранниками Владимира Гусинского (правда, не с ним самим). Инцидент наделал много шума и остался в истории под названием «операция «Мордой в снег».
С тех пор подобные методы задержания стали общеупотребительными. Грубо схватить, швырнуть в грязь, заставить уткнуться в землю, чтоб человек не видел, что творится вокруг, и каждую минуту ждал удара спецназовским ботинком. Непременно приказать раздвинуть ноги, чтоб сосало под ложечкой от страха за мужское достоинство. Какое там: «Вы вправе хранить молчание».
Проделывается все это среди белого дня и при большом стечении народа, не только без стеснения, но, похоже, с особым удовольствием.
Понятно, когда дело касается террористов и бандитов. Но зачем так обходиться с подозреваемыми в «беловоротничковых» финансовых преступлениях, которые заведомо не станут отстреливаться, махать кулаками и убегать?
Зачем вообще в таких случаях посылать на задержание полтора-два десятка «крутых орешков» двухметрового роста? Хватило бы двух вежливых людей в штатском, которые подойдут, покажут документы и тихо скажут: «Пройдемте».
Так все-таки — зачем? Показать всем, что с государством шутки плохи? С ходу унизить и растоптать человека, сломить волю, заставить почувствовать, что с этой минуты с ним могут сделать, что угодно?
Лично я вижу одну историческую параллель. В конце 1930-х годов сотрудникам НКВД надоело долго объяснять каждому арестованному военачальнику, что он отныне не генерал, а г…о, и была выработана стандартная процедура «смирения генеральской гордыни».
Сфотографировав задержанного, срезав петлицы со знаками различия, и не задав ни одного вопроса, генерала сразу избивали ногами и резиновыми палками до беспамятства. Затем вся следственная группа ритуально оправлялась ему на голову, и оставляла лежать в луже собственной крови и следовательской мочи. После этого, считалось, с человеком можно было «нормально работать».
Слава Богу, «те времена укромные, теперь почти былинные» ушли в прошлое. В кабинете с задержанным будут разговаривать вежливо. Но хоть немного, «для порядка», покуражиться непременно нужно!
А еще в современной России завели обычай, которого не было и в 37-м году — держать обвиняемых в зале суда в железной клетке.
А это для чего? Или кто-то думает, что те же Ходорковский и Лебедев кинутся на публику и конвой, как дикие хищники?
Говорят, Сталин очень жалел, что не удалось взять Гитлера живьем и перед казнью повозить в клетке по городам СССР. Извините, но Ходорковский, даже если согласиться со всеми обвинениями в его адрес — все-таки не Гитлер.
