У вас не возникало ощущение, что история повторяется? А именно, происходящее сегодня, и в особенности умонастроения общества и его взаимоотношения со властью, очень напоминают историю советского времени, только в сокращенном и ускоренном, сжатом по времени масштабе.
Наше общество возвращается к прежнему состоянию, к тому, что было десятки лет назад. Читаю у А. Морозова: Мы видим, что общественная дискуссия идет… Причем, она «разрешена»… чтобы нащупался «контент медведевского курса». То есть собирают какой-то пакет под ситуацию, когда Медведев вдруг выйдет — и бах! Окончательно вступит в «полноту власти». И вот ужас в том, что этот «бах» сведется к Ходорковскому-2 и, допустим, до кучи к посадке пары ментов и прокурорских — и прочим популистским шалостям. И все пойдет «по второму разу».
Взгляд на нынешнюю ситуацию с точки зрения психологической, а отчасти даже психиатрической, позволяет поставить нашему обществу «диагноз».
Ибо с этот точки зрения все оказывается проще – и хуже, ибо неизбежно. И происходит это не под диктовку власть предержащих, а по воле законов исторических и социально-психологических, можно сказать, психоисторических. И симптом «болезни» нашего общества заключается в том, что с неумолимой неизбежностью судьбы мы ходим по кругу. Все действительно идет «по второму разу», вне зависимости от сознательных желаний «верхов» и «низов». Вот и получается всеобщее «дежа вю», в котором мы с вами мы живем сегодня так, как будто все это уже было когда-то раньше.
Да, наша история повторяется! А как известно, даже если премьера исторического спектакля оказывается трагедией, то его повторение бывает совсем в ином жанре… Повторения не дословны, понятно – второй раз нельзя войти в одну и ту же реку… тем более в реку истории. Но волны, возникающие при такой попытке, что на поверхности воды, что на поверхности массового сознания, оказываются похожи. Конечно, нынешние волны по сравнению с теми, которые сопровождали драматические события нашей истории, куда как мельче… Но зато сменяют друг друга в том же порядке.
И тогда «диагноз» нашего общества формально можно описать как ХРОНИЧЕСКИЙ ПАТЕРНАЛИЗМ (излечимый или некурабельный — покажет время). Если же описать его образно, то прозвучит он, несмотря на парадоксальность формулировки, следующим образом: МЫ — ЖЕРТВЫ КРЕПОСТНОГО ПРАВА. Де-юре оно полтора века назад типа какбэ отменено:) А де-факто — сохраняется, в трансформированном виде! По крайней мере, на уровне массового сознания. Подобная двойственность, кстати, характерная для нашего общества, в психиатрии именуется амбивалентностью. У нас вообще многое так делается: внешне — объявили, а внутренне — забыли (и в результате начатое благое дело похоронили…)
Анамнез болезни в исторических рамках выглядит следующим образом
1. Социальный стресс XIX века
Издавна страдало наше общество задержкой развития. Не умственного, конечно — а социально-политического, гражданского. И когда на этом преморбидном фоне наступил 1861 год, общество испытало тяжелый стресс. Все равно, что ребенка взяли из семьи, где было голодно, где его всячески притесняли, наказывали, изнуряли подневольным трудом «за еду» -но где он все-таки находился на попечении старших, за него все решали и указывали, что ему делать. И сказали ребенку, что теперь он — сам по себе, сам себя обеспечивает и в общем — сам себе голова. А он к такой жизни оказался неприспособлен — головушка-то еще незрелая, детская… Как распорядиться самостоятельностью, еще не знает, ведь его тому отродясь не учили. И чувствует себя брошенным, такое выходит социальное сиротство. Очень точно сказал когда-то Некрасов:
Распалась цепь великая,
Распалась — и ударила:
Одним концом по барину,
Другим по мужику.
2. Рост социальной и психологической напряженности
Наивного ребенка корыстные взрослые легко могут обмануть, им легко манипулировать — будет послушен и отдаст последнее (то же самое происходит в обществе порой со взрослыми, которые так и остались «детьми», душевнобольными со сниженным интеллектом).
Отсюда стартует бурный рост капитализма в России, чудовищная эксплуатация, вопиющая социальная несправедливость — все, что в общем верно было описано еще идеологически ангажированными советскими историками. Большей части населения жить становится еще хуже; это аналог социальной дезадаптации душевнобольных — они несамостоятельны, им трудно приспособиться к жизни.
3. Попытки сброса растущей напряженнности
Како бычно, происходит сброс напряженности за счет агрессии. В этом психопатология общества точь-в-точь повторяет психопатологию отдельно взятого человека (бехтеревский параллелизм). Однако, и это произошло по-детски незрело — и русско-японская война, поражение в которой было воспринято обществом, как позор… и «революция» (а проще — беспорядки) 1905 г.
4. Ремиссия
Временный «светлый» (латентный) промежуток скрытого протекания болезни. Сублимация в сфере культуры (десятилетие «серебряного века»)
5. Социально опасные действия — агрессия и самоагрессия
Аналог на социальном уровне общественно опасных действий, совершаемых душевнобольными — опасных как для окружающих, так и для них самих.
Агрессия, то бишь война 1914 г., в которую страна была загнана, как стадо коров на скотобойню — и которая в дальнейшем, по мере осознавания ужаса происходящего, по закону психологического «бумеранга» (реактивное образование) переросла в самоагрессию.
Аналогом у отдельно взятого человека является суицид — который наше общество и совершило в 1917 г., причем дважды.
Второй круг — рецидив болезни
1. Восстановление крепостного права — в новой, завуалированной форме
В общем-то, наше прежнее советское «социалистическое» общество, в котором был лишь «труд за три копейки», по сути — аналог барщины, человек был во многом несвободен, привязан к месту (вспомним «беспаспортность» крестьян вплоть до конца 50-х… а институт прописки для жителей города сохранился и поныне!)
2. Рост напряженности
Усиление эксплуатации — директивная, «авторитарная модернизация» страны, коллективизация, индустриализация. (А как иначе? От безвыходности — ведь люди у нас в большинстве своем добровольно работать не намерены, лишь по принуждению)
Подавление протеста — раскулачивание, недовольных — в ГУЛАГ.
«Пролетарская диктатура» как диктатура страха, укоренение в обществе страха и повышение тревожности (аналог на социальном уровне фобий и тревожных расстройств).
3. Дальнейшая инфантилизация общества и «культ личности»
Протест подавлен, протестующие «зачищены». Общество повышенно управляемо — ведь становой хребет его стабильности, «средний класс», ликвидирован, в т.ч. физически. (Катастрофический дефицит среднего класса, то бишь людей с психологией самодостаточности, был заложен именно тогда.)
Общество вновь инфантилизируется, переходит в «детское» состояние — и ему нужен «отец народа». Эта потребность неизбежно порождает «культ личности». Нетрудно видеть, что фигура «генсека» заменяет другого символического отца — «царя-батюшку» (и оба являются на уровне индивидуального сознания замещением символической фигуры «хорошего отца»).
4. Агрессия и аутоагрессия
Трагические события Великой Отечественной войны (психопатологический подтекст отнюдь не умаляет героизма выстоявшего в ней народа) и последовавшие вслед за ней повторные гонения. Воинов-победителей снова нужно было «придавить» гнетом преследований, дабы наше общество в целом ненароком не возмужало.
5. Латентный период, он же — «застой», или классический «совок»
Общество продолжает инфантилизироваться, до такой степени, что пугающую фигуру строгого «отца народа» заменяет безобидный «народный дедушка», являющий симптомы старческого маразма. на фоне всеобщей инфантильности эти симптомы маразма повторяются наивными «детьми», для которых «взрослые» фигуры служат объектом подражания.
6. Рост напряженности, агрессия и самоагрессия
Новая попытка разрядки растущей напряженности — Афганистан — стала столь же неудачной, как и русско-японская война. Маятник истории вновь качнулся в сторону самоагрессии — наступил 1991 год. Произошел распад Союза — по сути, новый социальный суицид.
А далее — увы, вновь цикл болезни повторяется.
1. Начало 90-х — «лихие» годы бесправия, деградации общества и повышенной эксплуатации большей части населения. Период первичного накопления капитала в 90-е аналогичен бурному росту капитализма в конце 19 в., и бурному росту его антипода, «соцкапитализма» в 30-е. Формально во всех трех периодах — «отмена рабства», под разными названиями, от смены которых суть происходившего не меняется (отмена крепостного права — отмена частной собственности — отмена партийной диктатуры)
2. Рост агрессии, криминализация общества, попытка разрядки напряженности (война в Чечне)
3. Укрепление авторитаризма — «наведение порядка» с начала «нулевых» годов
Обратите внимание, что «раскулачивание» олигархов, начавшееся в «нулевые» годы (дело Юкоса, вкупе с изгнанием прочих олигархов — Березовского, Гусинского, «газовиков» и др. вплоть до сегодняшнего chich8), было встречено народными массами, обездоленными «современными пролетариями» со злорадным энтузиазмом. А как иначе – это же ведь уже было в нашей истории! Вспомните: «экспроприация экспроприаторов», шариковское «все отнять и поделить». По просьбе трудящихся! А «мироедам», «эксплуататорам» — так и надо… пусть постигнет их суровая пролетарская кара… и т.п. Подобные стереотипы не то что живучи — похоже, они как симптомы массового душевного расстрйоства неизлечимы
4. Вскоре оказывается, однако, что простым гражданам от «поделенного» ничего не досталось. Такая им выпала доля – не быть в доле… «Кому бублик, а кому дырка от бублика – это и есть демократическая республика» (Маяковский). И тогда, дабы успокоить недовольных, начинаются поиски виноватых и наказание невиновных. Народу нужны «враги народа»! По мере продвижения к светлому будущему борьба обостряется! «Чистки» 20-х и репрессии 30-х в наши дни могут повторяться и ряд «коррупционных» скандалов, которые по всей видимости нашему обществу предстоит пережить в близорукообозримом будущем. В ту же «кассу» — «наезд» на МВД (в котором свежим аргументом стало «дело Евсюкова») и другие ведомства (Госнаркоконтроль… таможня – в связи со свежим делом яхтсменов»… кто следующий?)
5. Потом – вновь агрессия в открытой форме. Все начнется у наших цирказиатских «соседей», одним грузино-осетино-абхазским трагическим эпизодом видимо не закончится. Дальше – больше… Конечно, 3ей мировой не ожидается – напряженность выльется в локальные конфликты. (Карабах? Афганистан? Иран? Ирак? Ливан, Палестина? Непал, Синьцзянь-Уйгурские территории? Опять же, кто следующий?) Для нас – рост внутренней межэтнической напряженности, национал-экстремизма (Кондопога-2013?)
История – это повторение пройденного, которое никого ничему не учит. Как правило. Остается лишь хоть немного подстелить соломки, убрать подальше старые грабли, и по возможности не рыть ямы другим. Авось, и пронесет…
Увы, с точки зрения психолого-психиатрической. все оказывается еще хуже. Все происходящее напоминает хронический душевный недуг общества, протекающий в форме волнообразных обострений, чередующихся с короткими «светлыми» промежутками (ремиссиями, периодами скрытого течения болезни)
Есть ли от этой болезни лекарство? Можно ли от нее избавиться? Вопрос остается открытым.
На мой взгляд, важно – раз уж прошлое повторяется, вернуть из него то, что помогало раньше перенести куда более тяжелые беды и лишения. Вернуть отношение людей друг к другу, то самое, когда с трудностями справлялись все вместе, «всем миром». Сегодня нам необходимо возвращение общих нравственных ценностей и укрепление «морального закона» в душе каждого. Это возможно!
Вы согласны с прочитанным? Если нет – скажите об этом автору в комментах
Если да – расскажите другим))
Рецепты лечения — предлагайте к рассмотрению
