Восхождение Евгения Гонтмахера к высокой степени безумства, которое он с беспощадной честностью исследователя описывает online в своих блогах, — процесс трагический для личности ученого и публициста, но чрезвычайно познавательный и поучительный для понимания состояния нашего общества и его интеллектуальной элиты.
Если говорить о художественной силе и философской глубине его текстов, то мало кого можно поставить рядом с ним в Европе. Разве что Оруэлла с его «1984», в финале которого герой, пройдя через мучительные испытания, прорывается к счастливому озарению и слезы радостного облегчения текут по его измученному лицу: «Вот он наконец, либеральный реформатор, настоящий полковник. Как можно было так долго слепо не замечать и не понимать этих энергичных добрых желвачков Большого Брата. Как хочется почувствовать себя маленьким Никитушкой и, приподняв рубашонку, уткнуться животиком во что-то государственное и державное».
Вспоминается и знаменитый рассказ Кафки «В исправительной колонии» с аналогичными переживаниями главного персонажа.
Но и Оруэлл, и Кафка — это, в конце концов, беллетристика. А крестный путь, выбранный Гонтмахером, не читки требует с актера, а полной гибели всерьез.
Наш герой ни на йоту не отступает от своих профессиональных убеждений. Вот его анализ состояния сегодняшней России: «Системный кризис, разваливающееся государство, отсталая экономика, нарастающая внешнеполитическая изоляция». Не подлежащий обжалованию приговор десятилетнему режиму, с которым согласятся сегодня 99 процентов экспертов самых разных политических убеждений и пристрастий.
И что же предлагается? Полтора года Гонтмахер, а с ним и вся прогрессивная либеральная общественность вынашивали нелепый план медведевской оттепели при живом Путине. Как будто можно представить себе Хрущева, делающего доклад на XX съезде при товарище Сталине, не упакованном еще надежно в Мавзолее, а меланхолически попыхивающем трубкой в первом ряду президиума.
Наконец, либеральная общественность в прошедшем августе не только очень ясно почувствовала холодок обвально накрывающего страну системного кризиса, но и осознала полную никчемность Медведева и абсурдность каких-либо надежд на него.
И какой же вывод они сделали из своего неудачного хождения в медведевскую перестройку? С воплем Credo quia absurdum est! бросились они снова к той же конной статуе полуобнаженного мачо, которую только что готовы были оплевать.
Почему же наши системные либералы-с, представители и наследники «ельцинской гвардии», так обреченно идут сами и ведут страну на заклание, не отваживаясь выступить против путинско-медведевского режима, всю губительность которого для России они прекрасно понимают?
Дело, на наш взгляд, не столько в их трусости, сколько в их ослепленности Властью, в их собственной кастовой принадлежности к верхушке режима, в психологии жертв-палачей, связанных общей идеологией, общим стилем жизни, общим происхождением их немалых состояний.
Поэтому выйти за пределы кремлевского круга и обратиться к абсолютно чуждому и совершенно непонятному им «народу» для них немыслимо. Они так и будут цепляться за ускользающую видимость Власти или хотя бы иллюзию близости к ней, пока она не бросит их всех, одного за другим, как символы «проклятых девяностых» на колья праведного народного гнева.
