Албания, Македония и Индия делят останки матери Терезы
Если вас угораздило родиться в Восточной Европе, а потом стать хоть сколько-нибудь известным в мире человеком, то будьте готовы к тому, что после смерти не видать вам покоя. Обязательно найдется два — три государства, которые не пожалеют сил ради того, чтобы получить монопольное право на национальную принадлежность вашего духовного наследия и даже вполне материальных останков.
ТЫ ЧЬИХ БУДЕШЬ?
Когда в начале 1930-х гг. еврей Элиас Канетти писал в Германии на немецком антифашистский роман «Ослепление», он и представить себе не мог, что окажется великим болгарским писателем. Но его угораздило получить Нобелевскую премию по литературе, и тогда болгары вспомнили, что родился и провел раннее детство (до 6 лет) Канетти все-таки в Болгарии. А значит, вполне может быть болгарским писателем. Ведь должен же быть у Болгарии хотя бы один Нобелевский лауреат. Хоть такой.
Посмертная судьба писателя Иво Андрича еще печальнее. Старик считал себя югославом, и ему в голову не могло прийти, что от югославского братства не останется и следа всего через полтора десятка лет после его смерти. Андрич получил Нобелевскую премию по литературе за произведения, написанные, как он сам думал, на сербохорватском. Мало того, он оказался единственным представителем всех югославских республик, удостоившимся этой высшей награды человечества. Неудивительно, что после распада Югославии за национальную принадлежность писателя развернулась жесточайшая борьба между сразу тремя государствами: Хорватией, Сербией и Боснией и Герцеговиной. У каждой стороны есть свои аргументы. По национальности Андрич — хорват, родился в Боснии и писал в основном о ней же, а большую часть жизни прожил в Белграде, где и похоронен. Поэтому сейчас лучшие филологи Западных Балкан трудятся над текстами Андрича и по малозаметным речевым оборотам и грамматическим конструкциям пытаются доказать, что он писал именно на хорватском, боснийском или сербском языке.
Но есть в Восточной Европе страны, где вопрос нехватки мировых знаменитостей и Нобелевских лауреатов стоит еще острее, чем в Болгарии или Хорватии с Сербией. Ну кто сможет назвать хотя бы одного известного албанца или македонца (Александр не считается)? А такой человек есть, и вы ее точно знаете. Это мать Тереза. Просто ее албанскость и македонскость недостаточно раскручена, чем теперь и озаботились руководители этих стран.
МЫ — ДЕТИ ГАЛАКТИКИ
Этническая албанка мать Тереза родилась в будущей столице Македонии городе Скопье и прожила там до 18 лет, когда уехала сначала в Ирландию, а потом в Индию. К сожалению, тогда Скопье находилось еще в составе Османской империи, а Албания, и тем более Македония, были только в проектах. Возможно, поэтому мать Тереза не приобщилась к радостям национально-освободительной борьбы малых народов Юго-Восточной Европы, а увлеклась нехарактерным для региона католицизмом. И потом вела бессовестно космополитическую жизнь, куда больше заботясь о всяких странах третьего мира, а не о своих малых родинах, как того требовал бы ее патриотический долг. Хотя социалистическо-атеистические власти Албании и Македонии сами не очень-то хотели иметь дело с всемирно известной мракобеской-католичкой, а спохватились и стали давать почетные гражданства, когда уже поздно было — незадолго до ее смерти в 1990-х гг.
В Индии, наоборот, власти всегда были рады матери Терезе. Дали ей гражданство, помогали открывать хосписы, лепрозории и приюты для сирот. Именно Индия стала центром благотворительной империи матери Терезы, которая потом разрослась по всей планете. И Нобелевскую премию мира в 1979 г. ей дали как представительнице Индии. Там она провела большую часть жизни, там и похоронена.
Тем не менее, на государственную принадлежность матери Терезы претендуют все три страны. От самой монахини в этом споре толку немного. При жизни она на вопросы о своей Родине отвечала уклончиво: по крови — албанка, по гражданству — индийка, а по призванию принадлежу всему миру. Но для заинтересованных сторон католический космополитизм матери Терезы неважен, им нельзя упускать такую выдающуюся деятельницу, да еще с Нобелевской премией. Индийцы, кстати, могли бы и поделиться. У них уже с десяток лауреатов, да и для страны с миллиардом жителей наполучать еще несложно. Даже у отдельно взятого штата Западная Бенгалия, где похоронена мать Тереза, есть свой собственный Рабиндранат Тагор. А у Албании с Македонией больше никого нет, и в будущем не предвидится.
В ГОРАХ МОЕ СЕРДЦЕ
Чем ближе к августу 2010 г. — столетию со дня рождения матери Терезы, которое, скорее всего, совпадет с ее канонизацией, — тем активнее власти Албании и Македонии стараются превратить монахиню в национальный бренд. В Скопье уже открыли ее мемориальный музей: он должен заманить в город иностранных туристов, по крайней мере, католических. На могилу в Индию съездила официальная делегация, развесила там таблички, поясняющие, что мать Тереза — «самый великий человек, которого дала миру Македония». Пусть паломники знают, откуда родом их духовный авторитет.
Албанские власти пошли еще дальше. На правительственном уровне они требуют у Индии перезахоронить останки матери Терезы в Албании. «Я думаю, ей будет спокойнее всего лежать рядом со своей матерью и сестрой в Тиране», — утверждает албанский премьер Сали Бериша. Индия тоже отвечает на уровне МИДа, но требования албанцев отвергает с порога как «абсурдные»: «мать Тереза — гражданка Индии, и похоронена она на Родине». Однако в Тиране отступать не намерены: переговоры по этому вопросу будут активизированы, и перезахоронение надеются провести еще до столетнего юбилея.
Албанцам можно посоветовать только одно: повнимательнее следить за своими знаменитостями еще при жизни. Вот поляки — нация, не менее озабоченная поиском польских корней у выдающихся личностей, — действуют гораздо более организованно. У них не возникает споров с Францией за останки Шопена, потому что в момент смерти композитора в Париже рядом оказались правильные патриоты. Они вырезали многострадальное шопеновское сердце, заспиртовали и увезли в Варшаву, где оно до сих пор хранится в церкви св. Креста. А остальное — хороните, где хотите.
