В четверг, 9 сентября, в Москве состоится очередное заседание рабочей группы российских и американских общественных деятелей, возглавляемой заместителем руководителя администрации президента России Владиславом Сурковым и советником президента США Майклом Макфолом. Нынешняя встреча группы Суркова – Макфола проходит на скверном для Кремля фоне. Арестован правозащитник Лев Пономарев, который должен был встречаться с Макфолом. Больше месяца после добровольной отставки Эллы Памфиловой нет председателя у cовета по правам человека при президенте.
На днях члены cовета публично обратились к президенту с просьбой ускорить назначение нового руководителя, поскольку работа этого органа, в который Дмитрий Медведев не побоялся пригласить и представителей несистемной оппозиции, оказалась абсолютно парализованной. Собственно, из-за нулевого эффекта деятельности cовета подала в отставку Памфилова. Кроме того, Кремль отказывается принимать принципиальные решения по уличным акциям «Стратегии-31», совершенно неоправданно сваливая ответственность за подавление немногочисленных митингов в поддержку свободы собраний на региональные власти.
Хотя всем понятно: получи Юрий Лужков и Валентина Матвиенко (именно в Москве и Петербурге постоянно проходят акции «несогласных») соответствующую команду от президента, и ОМОН бы не свирепствовал.
Да и сами мирные акции в защиту свободы собраний автоматически утратили бы свой смысл, если их не запрещать. Тем более что по закону власти вообще должны лишь уведомляться об их проведении: они в принципе не имеют права разрешать или запрещать подобные акции. Но поскольку Кремль предпочитает отмалчиваться, единственным официальным заявлением власти по поводу этих митингов остается предельно конкретная путинская рекомендация «давать дубинкой по башке» выходящей на улицу оппозиции.
Проблема не в том, что Дмитрий Медведев, отказываясь даже от минимальной либерализации политической жизни в стране или хотя бы от однозначного соблюдения властью Конституции в части свободы собраний, изменяет каким-то принципам. Или, скажем, дискредитирует, превращает в пустые слова свою знаменитую фразу «Свобода лучше несвободы». Проблема в том, что Медведев лишает себя единственной опоры в обществе, если в принципе имеет хоть какие-то намерения в 2012 году остаться президентом и уже сейчас не чувствовать себя «хромой уткой» перед неизбежным возвращением Владимира Путина в президентское кресло. Реальная электоральная опора Дмитрия Медведева, который до сих пор, по сути, практически не имеет четко отслеживаемого личного рейтинга, продолжая пользоваться рейтингом путинского преемника и ставленника, – это продвинутая, образованная и умеренно либеральная часть общества. «Своим парнем» для потребителей продукции Первого канала, для так называемых «простых людей» из народа, Медведев никогда не станет. Копировать соленый путинский стиль общения с массами он не умеет. Так что вопрос отношений с правозащитниками и либеральной частью России для Медведева является вопросом его политического выживания в качестве президента страны.
Конечно, количество людей, имеющих подлинно либеральные убеждения и настаивающих на превращении России в полноценную демократическую страну с прозрачной политикой, подконтрольными обществу институтами власти, честными выборами, не слишком велико. Вряд ли их стало существенно больше за те два с небольшим года, что Дмитрий Медведев находится на посту президента. Но зато за эти годы, на которые пришелся и глобальный экономический кризис, явно больше стало людей, просто уставших от тотального хамства и неэффективности путинской вертикали власти. Тех, кто, вовсе не разделяя либеральных убеждений, имея прямо противоположные или не имея никаких взглядов, тем не менее категорически не хотят, чтобы Путин в 2012 году пришел в Кремль еще на 12 лет, на два шестилетних президентских срока. Причем такие люди, несомненно, есть и в провластной российской элите.
Дмитрий Медведев, который год назад выступал с программными статьями и речами о модернизации России, с которым часть интеллигенции связывала надежды на возвращение в страну нормальной политики, свободы СМИ, освобождение политических заключенных, на глазах превращается в человека, тихо и бессмысленно досиживающего отведенный ему Владимиром Путиным промежуточный президентский срок.
Возможно, именно такой и была их «мужская договоренность» в 2008 году. Не исключено, что подобным образом они будут договариваться между собой и перед 2012-м. Но в таком случае нынешний президент служит не стране, а лично премьер-министру. Едва ли такая роль в истории достойна любого уважающего себя главы государства, тем более такого большого и амбициозного, как Россия.
