В докладе, опубликованном в понедельник независимой группой наблюдателей, установлено, что 37-летний адвокат С. Л. Магницкий после жалоб на усиление болей в животе в течение пяти дней провёл последние часы своей жизни в московской тюремной камере только потому, что тюремный хирург предписал психиатрическую экспертизу, а не врачебный уход.
Общественная наблюдательная комиссия (ОНК) — московская неправительственная организация, которая контролирует условия содержания в тюрьмах, заключила, что тюремные врачи воздерживались от лечения отчасти потому, что следователи стали настойчиво требовать от г-на Магницкого дать показания по нашумевшему делу об уклонении от уплаты налогов.
Г-н Магницкий, который работал приглашённым советником в «Эрмитаж Кэпитал Менеджмент», международном инвестиционном фонде, который конфликтовал с российскими властями, умер 16 ноября после того, как провёл почти год в предварительном заключении. Причиной смерти была названа острая сердечно-сосудистая недостаточность и токсический шок.
Его смерть вызвала такой мощный отклик в Москве, что президент Дмитрий Медведев приказал провести уголовное расследование и освободил от обязанностей не менее 20-ти тюремных чиновников.
Хотя сотрудники министерства внутренних дел утверждали, что г-н Магницкий никогда не жаловался на здоровье, комиссия установила, что он провёл большую часть октября и ноября в больничной палате Бутырской тюрьмы с предписанием провести УЗИ брюшной полости, которые были назначены в августе.
Его врач, Лариса Литвинова, сообщила комиссии, что за день до своей смерти у него была рвота каждые три часа, вздутие живота и «необходимо было настаивать на обследовании — я думаю, у него была хроническая болезнь».
Расследование, пишет комиссия, «свидетельствует либо о халатности при исполнении своих обязанностей, либо об умышленном сокрытии симптомов для отказа в обследовании».
«Это вмешательство со стороны следователей является серьёзной проблемой, — сказал на пресс-конференции в понедельник Валерий Васильевич Борщёв, председатель комиссии — Это серьёзное нарушение, и оно должно быть остановлено».
Хотя врач диагностировал панкреатит и болезнь желчного пузыря и предписал г-ну Магницкому в июне хирургическое вмешательство, в следующем месяце лечение было внезапно прекращено, когда г-н Магницкий был переведён в Бутырскую тюрьму, которая имеет ограниченные помещения и оборудование медицинских учреждений.
Начальник изолятора Иван Петрович Прокопенко сообщил комиссии, что пять заключённых были переведены, поскольку тюремные служащие планировали замену устаревшего оборудования. Пять месяцев спустя комиссия отметила, что реконструкция не произошла. Г-н Прокопенко говорит, что у него не было никаких сомнений по поводу перевода.
«Я не полагал, что Магницкий был болен, — сказал он комиссии. — Заключённые часто пытаются выдавать себя за больных, с тем, чтобы получить лучшие условия. Мы всё болеем».
В прошлом месяце жалобы Г-н Магницкого стали настойчивыми. В 11 утра на 16 ноября, доктор Литвинова велела перевести его в более оборудованное терапевтическое отделение. Шесть часов спустя скорая помощь прибыла забрать его.
Они прибыли на место в 6:30 вечера, но когда хирург отделения заглянула к ним через полчаса, она сказал г-н Магницкий возбуждён, и, пытаясь спрятаться за мешок, говорит, что люди пытались убить его, — говорится в докладе. Она вызвала психиатрическую бригаду в отделение, назначила болеутоляющее средство, и оставила его там. В 9:20 вечера сотрудники сообщили, что г-н Магницкий лежит на полу своей камеры. Он был признан умершим в 9:50.
Зоя Светова, один из следователей комиссии, заявила, что расследование поставило под сомнение её предположения. «У меня было впечатление, что Магницкий умер из-за халатности врачей, поскольку они думали, что он выдумал своё заболевание, — сказала она. — Теперь у меня есть пугающее чувство, что это не халатность, а что это в определённой мере, как ни ужасно это говорить, — преднамеренное убийство».
