Исполняется одиннадцать лет со дня бессмертного подвига десантников 6-й роты 104-го полка 76-й воздушно-десантной дивизии (Псковской).
Тогда, 29 февраля-1 марта 2000 года, на высоте 776 между Улус-Кертом и Сельментаузеном 90 российских солдат и офицеров дали бой двухтысячной группировке чеченских боевиков и разноплеменных ваххабитов под командованием Басаева и Хоттаба. 84 наших десантников погибло в том бою.
КМ.RU уже подробно рассказывал о тех событиях, в том числе о том, что своей стойкостью и героизмом псковским десантникам во многом пришлось искупать промахи и просчеты (граничащие с предательством) самого высокого начальства.
Оперативная обстановка в Чеченской республике в те дни была такова. После падения Грозного в начале февраля 2000 года основные силы чеченских боевиков отступили в Шатойский район Чечни, который 9 февраля был осажден федеральными войсками. Шатой был последним крупным населенным пунктом Чечни, остававшимся в руках чеченских боевиков, он был хорошо укреплен еще со времен первой войны 1994-1996 годов. Тем не менее, после ожесточенных боев 22-29 февраля Шатой был взят и, как сочло федеральное командование, разбитые боевики должны были разбиться на небольшие отряды и рассредоточиться по горным базам.
Однако выбитые из Шатоя и других крупных узлов сопротивления отряды боевиков, в совокупности насчитывающие около трех тысяч бойцов, оказались сконцентрированными в кулак. Большинство известных командиров, в том числе Шамиль Басаев и Хаттаб, предложили прорываться в северо-восточном направлении, в сторону дагестанской границы. Несогласный с ними Руслан Гелаев с большим отрядом примерно в тысячу бойцов ушел на северо-запад — в сторону его родного Ачхой-Мартановского района. Там он рассчитывал, закрепившись в селе Комсомольское, начать широкомасштабную партизанскую войну на стыке горной и плоскостной Чечни и Ингушетии. Басаев, Хаттаб и согласившиеся подчиниться им командиры решили выполнять первоначальный план.
Исполнявший тогда обязанности командующего объединенной группировкой (ОГВ) российских войск в Чечне генерал Геннадий Трошев позднее вспоминал, что 28 февраля распоряжением командующего восточной группировкой войск полковой тактической группе 104-го гвардейского парашютно-десантного полка была поставлена задача: до 14.00 следующего дня завершить выход на рубеж в четырех километрах юго-восточнее Улус-Керт. Часть сил полка блокировала район населенного пункта Сельментаузен и не допускала прорыва в направлении Махкеты, Киров-Юрта, Элистанжи, Ведено. Однако боевики пошли напролом.
Первыми, кому пришлось держать испытание на прочность, были десантники 3-й роты во главе со старшим лейтенантом Васильевым. Они заняли господствующие высоты в пяти километрах восточнее Улус-Керта. В то же время подразделения второго батальона, до поры до времени не вступая в открытое огневое противодействие, держали под контролем господствующие высоты над Шароаргунским ущельем.
Чтобы исключить возможность просачивания боевиков по горам между руслами рек Шароаргун и Абазулгол, командир 104-го полка приказывает командиру 6-й роты майору С. Молодову занять еще одну господствующую высоту (Исты-Корд) рядом с Улус-Кертом. А поскольку ротный был буквально накануне переведен в часть и еще не успел толком познакомиться с личным составом, возглавить подразделение пришлось командиру второго батальона подполковнику Марку Евтюхину.
В полдень 29 февраля, когда основные силы 6-й роты находились на высоте 776,0, разведгруппа из пяти человек под командованием старшего лейтенанта А. Воробьева налегке уже почти достигла высоты Исты-Корд. Но у подножья горы обнаружили, как потом установили, передовой дозор из 20 наемников.
Дальнейшее развитие событий так описывает книга «Шаг в бессмертие», которую, по просьбе командира Псковской дивизии ВДВ позднее написали Олег Дементьев и Владимир Клевцов:
«Удалось установить, что боевиками проход из ущелья был заранее выкуплен, с дороги, ведущей в Дагестан, были сняты все милицейские посты. (Называлась и цена за коридор для отступления — полмиллиона долларов. По словам Владимира Воробьева, отца погибшего старшего лейтенанта Алексея Воробьева, «комполка Мелентьев просил добро на отход роты, но командующий Восточной группировкой генерал Макаров разрешение на отступление не дал». — КМ.RU).
29 февраля в 12:30 передовой отряд из 40 наемников столкнулся с разведдозором под командованием гвардии старшего лейтенанта Алексея Воробьева. Боевики закричали, что «командиры договорились!». Воробьев срочно доложил обстановку подполковнику Марку Евтюхину, тот передал сообщение командованию группировки, откуда последовал приказ предложить противнику сдаться или всех уничтожить! По радиоперехвату это стало известно эмиру Ибн аль-Хаттабу – «Черному арабу» (позывной «Таж»), руководившему боевиками, который скомандовал: «Гоблинов (десантников) смести с пути! Продолжить выполнение операции!». И разгорелся бой…
Разведчики из группы А. Воробьева раскинули датчики для наводки авиации и, отстреливаясь, отошли. Однако вертолетов и самолетов не было. Позже выяснилось, что для авиации воздушный коридор был закрыт. Не поддержали 6-ю роту десантные полки, группы спецназа ГРУ, батальон морской пехоты с Северного флота (командир морпехов Герой России генерал-майор Александр Отраковский скончался от разрыва сердца из-за переживаний за десантников 6 марта 2000 года). Несведущие люди (или, наоборот, слишком осведомленные) пытались свалить всю вину на командование десантной группировки и до сих пор не отказались от этого. Однако обладающие информацией военные специалисты объясняют ситуацию более жестко: приказы поступали от агентов влияния «пятой колонны» из Москвы, которые напрямую требовали от эмира Хаттаба беспрекословного выполнения намеченной задачи, и одновременно из тех же кабинетов шли команды не бросать на поддержку 6-й роты ни одного подразделения федеральных войск…
Ночь окутала горы. Бой не прекращался ни на минуту и заполнял грохотом всю округу. Десантники стреляли на вспышки автоматов и пулеметов. Офицеры на блок-постах слышали, как вышел на связь с гвардии подполковником М. Евтюхиным гвардии майор А. Доставалов: «Товарищ подполковник, как дела?». — «Саша, очень хреново!.. Главное – не пойму, почему нет помощи?». — «Помощь будет!». Десять разведчиков (по другим данным, пятнадцать. — КМ.RU) 4-й роты во главе с майором Доставаловым прибежали к сражавшимся десантникам, что придало им сил. Рвалась на помощь еще большая группа десантников под командованием начальника разведки 104-го полка гвардии майора С. Бaрана.
«До места боя оставалось метров девятьсот, когда мне по рации поступил приказ: «Прекратить движение!», — рассказывал С. Бaран. – И мы, не обладая полной картиной сражения, остановились, а бой грохотал буквально рядом».
Десантники бились насмерть. Утром 1 марта завязались рукопашные схватки. Артиллеристы «работали» по высотам всю ночь. Корректировали огонь капитан Виктор Романов и подполковник Марк Евтюхин. От сильного огня у 120-миллиметровых орудий «Нона» сгорела краска на стволах, потекли откатники, выходили из строя пушки, а наши товарищи сражались. От ранений стал слабеть голос корректировщика Романова. В 6:10 на связь вышел подполковник Евтюхин и прокричал: «Вызываю огонь на себя! Прощайте, мужики!», — рассказывал начальник артиллерии гвардии полковник запаса А. Толстыка».
Еще более жестко описал ту ситуацию военный обозреватель, директор фотослужбы московского бюро «АиФ» Владимир Сварцевич. По его словам, произошло «откровенное предательство ребят конкретными лицами нашего командования. Бросили десантников туда, не знаю куда – ни разведки предварительной, ни информации. Я поехал в дивизию, которая кипела негодованием по поводу случившегося. Мне предоставили копии боевых донесений, копии шифрограмм и даже запись радиопереговоров роты со штабом группировки. Вопреки запрету контрразведки удалось поговорить и со свидетелем гибели парней – с пацаном, которого послал погибший в том бою комбат Марк Евтюхин, чтобы он рассказал правду. За ночь материал был написан, я составил полную хронику происходившего по часам и минутам. И впервые назвал реальную цифру погибших в одном бою. Все было правдой. Но патетические слова, которые якобы Марк Евтюхин сказал по рации: «вызываю огонь на себя» – были неправдой. На самом деле он сказал: «Вы козлы, вы нас предали, суки!».
Нельзя не отметить, что эту героическую трагедию под Улус-Кертом командование вообще в начале попыталось замолчать. Известно, что бой
начался спустя всего лишь несколько часов после того, как министр обороны Игорь Сергеев заявил, что война в Чечне закончена. Владимиру Путину было доложено «о выполнении задач третьего этапа» операции на Северном Кавказе. Днем 29 февраля 2000 года и.о. командующего ОГВ Геннадий Трошев отметил, что в течение еще двух-трех недель будут проводиться операции по уничтожению «улизнувших бандитов», но полномасштабная войсковая операция завершена.
Однако именно в этот день произошли трагические события, никак не вязавшиеся с победными рапортами командования. На окраине Старопромысловского района Грозного попал в засаду и понес серьезные потери подмосковный ОМОН. А под Улус-Кертом началась трагедия 6-й роты. Но, поскольку на носу были президентские выборы, говорить о таких «неприятностях» военным и политикам было неудобно. И хотя информация о бое под Улус-Кертом прошла по информационным агентствам 2 марта, только 5 числа Геннадий Трошев сообщил: «Шестая парашютно-десантная рота, которая была на острие атаки бандитов, потеряла убитыми 31 человека, есть и раненые». Чтобы огласить потери полностью, ему потребовалось собираться с духом еще неделю. В своих воспоминаниях генерал Трошев оправдывался: «Я часто задаю себе мучительный вопрос: а можно ли было избежать таких потерь, все ли мы сделали, чтобы спасти десантников? Ведь твой долг, генерал, в первую очередь заботиться о сохранении жизни. Как ни тяжело сознавать, но, наверное, мы сделали тогда не все».
И только 21 июля 2000 года президент Владимир Путин издал указ «Об увековечении памяти воинов-десантников». А 2 августа 2000 года, в день 70-летия Воздушно-десантных войск, Путин сделал заявление в 76-й дивизии ВДВ в Пскове, признав вину Кремля «за грубые просчеты, которые приходится оплачивать жизнями русских солдат».
Тем не менее, годовщина этого боя на официальном уровне обычно не отмечается. Памятные мероприятия в последние дни февраля — начале марта, посвященные Дню памяти псковских десантников, проводят в основном общественные организации. Вот и в минувшее воскресенье, 27 февраля, они прошли в Москве, Нижнем Новгороде, Ульяновске, намечены в Курске и Самаре. Как заявляют организаторы этих мероприятий, это «традиционные для русских патриотов Дни Героев. Дни, когда мы вспоминаем подвиг псковских десантников, погибших, но остановивших прорыв исламских кавказских боевиков».
