У Дмитрия Медведева прошло совещание «О мерах по снижению потребления алкоголя в России». Отрадно, что государство, по крайней мере на словах, озаботилось проблемой алкоголизации населения России. Настораживает, что антиалкогольную политику планируется проводить, по словам президента, без «дурацких запретов» и «решительно, но аккуратно». Ведь в борьбе с огнем все средства хороши. А если тушить пожар «аккуратно», то и весь город сгореть может. Тем более, что о проблеме алкоголя я знаю не понаслышке.
Я АЛКОГОЛИК!
Я алкоголик! Вот так случилось. Я один из миллионов граждан России, больных этим страшным заболеванием. Я даже не вхожу в 2,1 млн официально зарегистрированных алкоголиков, потому что лечился анонимно, оформляя свой бюллетень как «вегето-сосудистую дистонию». Болезнь моя неизлечима, но вот уже 3 года я нахожусь в устойчивой ремиссии.
Поэтому, когда средства массовой информации сообщают о том, что российская власть собирается бороться с алкоголизмом, у меня возникает легкое недоумение. А что это значит? Государство собирается бороться с алкоголиками? Вряд ли — нас слишком много, причем и в тех же коридорах власти. Бороться с алкоголизмом, как в своё время с туберкулёзом или чумой? Не получится. Алкоголизм неизлечим, как и многие другие психические заболевания. Но это я считаю алкоголизм психическим заболеванием. А врачи и ученые до сих пор спорят о его природе: обмен веществ, изменение состава крови, генетическое, психическое. Теорий этиологии этого заболевания масса. Никто толком ничего не знает. Поэтому и методов лечения этого заболевания — нет. А то, что называется лечением, по крайней мере в нашей стране, сводится к двум основным медицинским процедурам: гипнотическая блокировка (кодирование) и то, что называется «зашивка» — введение в организм человека вещества, которое нарушает нормальный процесс разложения алкоголя. То есть выпьешь — умрешь, ибо в организм будет вброшена приличная порция ацетона. Вот я и «зашиваюсь» каждый год. И ведь и выпить не тянет, и чувствую себя нормально, и жизнь хороша. Но все равно «зашиваюсь», ибо знаю: могу сорваться, а за срывом ад.
В принципе, людям, которые выпивают даже умеренно, очень трудно понять, что такое жизнь абсолютно непьющего человека — это всегда свежая голова, это хорошо работающая иммунная система, это здоровый сон, это высокая работоспособность и, извините, сексуальная активность. Плюсов много. Наверное, поэтому я и держусь. И ещё потому, что помню, что такое хронический алкоголизм: «белочка» (вы никогда про кубинскую разведку не галлюцинировали?), тошнота, рвота, затуманенные мозги, невозможность нормально работать, проблемы в семье. И это при том, что у меня в жизни не было похмельного синдрома, никогда не болела голова. Когда дошел до двух бутылок водки в день, а пить начинал уже в обед, понял, пора сдаваться. И сдался. И с тех пор чувствую себя очень неплохо. Единственная проблема — так и не научился снимать стресс. Да, музыка, игры с детьми, хорошая книга, вкусный чай. Но, честно, это все равно не выпивка…
А ведь таких, как я, в России миллионы и миллионы. Многие из них или не осознают, или не признаются себе в том, что они больны. Многие уже не способны самостоятельно сделать тот шаг, который сделал я — остановиться. Меня поймали на достаточно ранней стадии заболевания, второй, кажется. А ведь есть третья и четвертая, где крэвинг (непреодолимая тяга к алкоголю) бушует уже вовсю. Мне объяснял один психиатр: «Хочешь понять, что такое крэвинг? Представь, что тебе без наркоза тупой пилой ногу отпиливают. Вот такая у них душевная боль. И снять её можно только алкоголем».
НАЦИОНАЛЬНАЯ КАТАСТРОФА И КАК С НЕЙ БУДУТ ИЛИ НЕ БУДУТ БОРОТЬСЯ
По официальным данным, уровень потребления алкоголя в России достиг 18 литров чистого спирта на душу населения в год. Это один из высочайших, если не самый высокий показатель в мире. В России распространен именно «северный» тип потребления алкоголя — напитки 40 градусов и выше (70% потребления), много и сразу. Пьянство и алкоголизм приняли в России масштабы национальной катастрофы. По данным Роспотребнадзора, более трех миллионов россиян вовлечены в тяжелое пьянство. Реально же пьющих людей, наверное, раза в два больше. По оценкам экспертов, ежегодно алкоголь уносит жизни более полумиллиона наших сограждан. А ведь злоупотребление алкоголем это не только высокий уровень смертности и разрушенное здоровье, это и тяжелейшие социальные последствия — преступность, дорожно-транспортные происшествия, плохая работа, распавшиеся семьи, заброшенные дети, врожденные патологии. Этот перечень можно продолжать и продолжать. В совокупности, можно уверенно говорить о демографической, психической, социальной и нравственной катастрофе российского общества.
Вместе с тем, и в обществе, и, соответственно, во власти присутствует какое-то легкомысленное отношение к проблеме алкоголизации России, к проблеме национальной деградации и вырождения. Так, на совещании «О мерах по снижению по потреблению алкоголя в России» Дмитрий Медведев заявил: «Жизнь уже доказала, что одними административными запретами проблему не решить, и самое пристальное внимание должно уделяться профилактике алкоголизма, прежде всего в молодежной среде». Кто спорит, любые меры, предпринимаемые государством, тем более запретительные, нуждаются в информационно-пропагандистском обеспечении. Однако, если верить сведениям, распространенной с совещания информационными агентствами, ни о каких запретительных мерах, похоже, речь и ни шла. Речь шла о подготовке уже в этом году «Концепции государственной политики по снижению масштабов злоупотребления алкоголем и профилактики алкоголизма среди населения РФ», где, по словам министра здравоохранения и социального развития РФ Татьяны Голиковой, «должны быть перекорпорированы не только медицинская, но и социальная, налоговая и другие составляющие». А также о необходимости проведения кампании по формированию здорового образа жизни.
Почему же власть опять запаздывает с принятием решений по жизненно важным проблемам?
Во-первых, в стране нет реального сформированного общественного мнения, противостоящего потреблению алкоголя. Большинство наших сограждан не видят ничего зазорного ни для себя, ни для других в том, чтобы напиться допьяна; считают, что выпить можно и без повода, а не выпить по поводу — так это вообще грех; разговоры на тему кто, где, когда, сколько и кто больше — чуть ли не норма в мужской компании, признак удали; мы считаем пьянство нашей национальной традицией и даже где-то кокетничаем по этому поводу. Помните: «Веселие Руси питие есть?». Люди же, публично выступающие против пьянства, за серьёзное ограничение потребления алкоголя, вроде покойного академика Углова, воспринимаются как блаженные, как «чудики», а то и вызывают раздражение. Нет общественного мнения, нет и соответствующих гражданских инициатив, тех или иных институтов самоорганизации гражданского общества, нет гражданской позиции. Более того, как показал опрос ВЦИОМ, 25% населения, то есть каждый четвертый россиянин, против проведения антиалкогольной кампании.
Во-вторых, граждане одной из самых алкоголизированных стран мира очень слабо владеют информацией о вреде алкоголя. Спросите сами себя, а что вы знаете о том, как алкоголь, даже в небольших дозах, воздействует на мозг, нервные клетки, поджелудочную железу, гипофиз, другие органы человеческого тела? Как он сказывается на наследственности? Да даже на ту же пресловутую печень? В чем его реальный вред? Даже после рекламной кампании, проведенной в этом году «Первым каналом» и фондом «Общее дело», многие из вас, убежден, не ответят на эти вопросы.
В-третьих, в России сильное алкогольное лобби, как коммерческое, так и внутри органов государственной власти. С одной стороны, производство спиртов, алкоголя — весьма доходный бизнес. С другой, алкоголь — доходная статья бюджета. Не случайно в советское время водку величали «товаром номер один», а советский бюджет — «алкогольным». Так, по данным статистики, в 1980 году в РСФСР свыше 21% производимых товаров народного потребления составляли алкогольные напитки, на приобретение которых тратилось около 14% денежных доходов населения. При этом на спиртное приходилось более трети всех реализуемых через государственную и кооперативную торговлю продовольственных товаров, а его доля во всём розничном товарообороте превышала 18%. Бюджет формировался в значительной степени за счёт доходов от производства и реализации спиртных напитков. Понятны и причины, по которым не состоялась перестроечная антиалкогольная кампания — государство не могло позволить себе столь серьёзного выпадения доходов, а чтобы впредь никто не устраивал подобных мероприятий, был запущен миф о её неэффективности. Но так ли это?
ЭФФЕКТИВНОСТЬ ЗАПРЕТИТЕЛЬНЫХ МЕР
В нашей стране сложилось мнение о том, что запретительные меры, «сухой закон» — не эффективны. При этом идёт отсылка к опыту США и СССР. Не учитывается ни опыт скандинавских стран, ни Ирландии, которые сталкивались с ситуациями, аналогичными нашей, вводили достаточно жесткие ограничительные меры и добивались положительных результатов. Кстати, полного «сухого закона» в нашей стране не вводилось ни в 1914, ни в 1970, ни в 1984 годах, когда государством предпринимались серьезные меры по прямому государственному регулированию уровня употребления алкогольных напитков. Каждая из них имела серьёзные позитивные последствия. В качестве примера, напомню о последних двух: одной — сознательной, и одной — случайной.
1984 — 1985 годы. Антиалкогольная кампания в Советском Союзе. Реальное потребление алкоголя сократилось приблизительно на 27%, что привело к падению смертности на 12% среди мужчин и на 7% среди женщин. Смертность от алкогольных отравлений понизилась на 56%. Смертность среди мужчин от несчастных случаев и насилия понизилась на 36%, от пневмонии на 40%, от инфекционных заболеваний на 20%, от сердечно-сосудистых заболеваний на 9%, частота алкогольных психозов снизилась в 3,6 раза. В целом же антиалкогольная кампания сберегла жизнь более чем миллиону человек. Важно отметить, что этот успех кампании был обусловлен снижением потребления всего на 3,1 литра на человека в год.
2006 год. В России был принят ряд поправок в закон о государственном регулировании производства и продажи этилового спирта, в частности, произошла смена акцизных марок и была введена новая электронная система для централизованной регистрации всего производимого в стране алкоголя. Кроме того, именно в этом году был введен непонятный запрет на экспорт грузинских и молдавских вин. Многие помнят, как летом и осенью того года опустели алкогольные полки магазинов, спиртное исчезло из меню кафе и ресторанов. Результат — в 2006 году умерло на 138 200 человек меньше, чем за 2005 год. Особенно сильно сократилась смертность от алкогольных отравлений — на 7,5 тысяч, что составляет 20,7%. В 2006 году снизилась и смертность от убийств — на 19,7%, от самоубийств — на 7,5% и транспортных травм — на 5,3%. Значительный процент смертей в этих категориях связан с пребыванием в нетрезвом состоянии.
Не знаю, можно ли говорить о неэффективности запретительных и ограничительных мер, если они приводят к сбережению человеческих жизней?
ШОК — ЭТО ПО НАШЕМУ!
Убежден, гибель России от алкоголя может остановить только шоковая терапия. Клин вышибают клином! И никакие полумеры здесь не помогут. Я вообще сторонник «сухого закона». Но нужен хотя бы комплекс мероприятий, включающий в себя:
Меры правового характера: запрет на продажу алкоголя в вечерние (кроме кафе, баров, ресторанов), ночные и утренние часы, запрет на продажу алкоголя (включая слабоалкогольные напитки) лицам моложе 21 года, ужесточение наказания за нелегальное производство алкоголя и самогоноварение (включая для личных нужд), запрет на рекламу алкогольной продукции (включая пиво) во всех видах СМИ, увеличение акцизов и иных налоговых сборов за производство и реализацию алкогольной продукции, включая пиво и слабоалкогольные напитки, запрет на продажу спиртного в ларьках и киосках и т.д. и т.п. Хорошие предложения были сформулированы на XIII Всемирном русском народном соборе.
Меры медицинского характера: расширение сети наркологических клиник и лечебниц, снижение за счет бюджетных дотаций стоимости пребывания в них, лекарственных средств и т.д.
Меры социального характера: восстановление практики лечебно-трудовых профилакториев и принудительного лечения; расширение и поощрение права на увольнение работников, пришедших на работу в нетрезвом состоянии; внедрение практики «волчьих билетов» (соответствующих записей в трудовую книжку) для пьющих работников, введение запретов на профессии для пьющих (госслужба, служба в силовых структурах, преподавательская и учебная деятельность и т.д.) и т.п.
Пропаганда здорового образа жизни: проведение серии пропагандистских кампаний, направленных на популяризацию принципов и методов здорового образа жизни, отказ от вредных привычек. Эти кампании должны быть направлены в первую очередь на молодёжь, на формирование у неё представлений об альтернативных образах жизни, отличных от образа жизни старших поколений. Здоровый образ жизни должен восприниматься как неотъемлемый атрибут именно их образа жизни, молодых поколений.
Внедрение практик здорового образа жизни: поддержка и развитие системы гражданских инициатив, популяризирующих идею здорового образа жизни и организующих соответствующие формы досуга граждан, восстановление системы санпросвета; расширение системы физкультурно-оздоровительных комплексов и центров здоровья, обеспечение им достойного бюджетного финансирования, подготовка и обеспечение их кадрами, поддержка других форм организации здорового образа жизни граждан. Все это нужно делать, активно привлекая средства бюджетов всех уровней, спонсорские взносы хозяйствующих субъектов. Только тогда у людей появится возможность «вести нормальный, полноценный, здоровый, трезвый образ жизни», к чему призывает нас Д.А. Медведев.
Организация и проведение жесткой антиалкогольной пропагандистской кампании: алкоголика, даже пьяницу, нельзя убедить. Их можно только напугать. Поэтому соответствующая кампания должна носить устрашающий характер. Человек, решивший выпить даже рюмку вина, не говоря уж о водке, должен четко понимать, чем это чревато для его физического и умственного здоровья, к каким социальным последствиям это может привести — распад семьи, потеря работы, физическая и нравственная деградация личности. Работодатель должен знать, что выпивающий, даже изредка, работник — не работник: он безответственен, глуп и от него следует ждать беды, а не результата. Молодой человек должен знать, что если он будет выпивать, то или у него не будет детей, или они будут уродами, что и у него нет никаких карьерных перспектив и, вообще, перспектив в жизни, кроме как умереть в возрасте 40 лет или умереть в те же 40 лет, но в психбольнице. В конечном счете, необходимо создать в обществе атмосферу нетерпимости — пьяницы должны чувствовать себя изгоями, париями.
Убежден, что только шоковая терапия способна остановить медленное самоубийство российского народа. Да, насильственные, запретительные, охранительные меры не будут положительно восприняты обществом, да, подобные меры вызовут недоумение, резкую критику, может быть, даже протесты. Но сегодня наше общество находится в том состоянии, когда поощрением к здоровому образу жизни много не добьешься. Пропаганда здорового образа жизни — это для тех, кому еще нет тридцати. И это очень важная, важнейшая задача! Но пока государство и бизнес создадут необходимые условия для альтернативного досуга (причем не только в столицах, но и во всей стране и в условиях кризиса), пока мы наполним эти альтернативные центры кадрами (а те, кто занимался строительством и развитием ФОКов в последние годы, знает, какая проблема найти для них тренерские кадры), пока мы внедрим соответствующие элементы в учебные программы… В общем, немало водки и пива утечет за это время в организмы наших молодых и не молодых людей.
ОПРОС: Как бороться с пьянством в России?
