Отчеты о судебных заседаниях по делу об убийстве Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой оставляют тягостное впечатление.
Дело это было сомнительным с самого начала, с того момента, когда в ноябре 2008 года обвиняемые Тихонов и Хасис появились в зале Басманного суда с мешками на головах и в казенной одежде. В чем заключалась процессуальная необходимость сокрытия их лиц, осталось непонятным. Предполагали, что либо следствие скрывает следы побоев, либо обвиняемые находятся под воздействием психотропных препаратов, либо это вообще не они. Правозащитники Лев Пономарев и Людмила Алексеева к известию о задержании подозреваемых отнеслись скептически, а адвокат Генри Резник заявил о неуместности масок на обвиняемых: «В маске? Это неправильно. Судья должна убедиться, что это они».
Сейчас уже известно, что, по всей вероятности, арест и обыск были проведены с грубыми нарушениями процессуальных норм. Об этом пишет Юлия Башинова в своем репортаже о первых днях судебного процесса: «Все это наводит на неприятные размышления. Похоже, оперативники дискредитируют добытые доказательства, действуя по привычке незаконно. Иначе работать, видимо, не умеют».
Улики, полученные незаконным путем, следует немедленно исключить из материалов дела, однако судья Александр Замашнюк, невзирая на протесты защиты, разрешает огласить протокол обыска, противоречия в показаниях оперативников и обвиняемых остаются.
Показания свидетеля Мурашкина, опознавшего в Тихонове убийцу, не соответствуют его же показаниям, данным в ходе предварительного следствия. «Последующие бесконечные и бессмысленные уточнения у свидетеля возраста убийцы, цвета бровей, одежды и прочего теряются на фоне услышанного», — пишет Башинова. Да вот не затерялись. Именно эти детали имеют ключевое значение — слишком уж расходятся две версии опознания. Вот отрывок из одного из отчетов о процессе:
«Адвокаты защиты также придрались к словам очевидца о телосложении Тихонова. В январе 2009 года свидетель назвал его худощавым, а сейчас признает: Тихонов поправился, что ли — будто и не сидел в тюрьме. Судья встал на сторону свидетеля: за прошедшие два года вообще можно было многое забыть».
Мурашкин (фамилия вымышленная) давал показания из иного помещения голосом, искаженным специальной аппаратурой. Такая мера была принята в соответствии с пунктом 5 статьи 278 УПК РФ, которая гласит, что в случае угрозы безопасности свидетеля допрос может проходить без оглашения подлинных данных о его личности «в условиях, исключающих визуальное наблюдение свидетеля другими участниками судебного разбирательства». Но дело в том, что в деле имеются исчерпывающие данные о личности Мурашкина, доступные обвиняемым и их адвокатам. По мнению защиты, особые условия допроса Мурашкина — это не более чем спектакль для присяжных.
Опознание в судебном заседании было проведено тоже с нарушением процедуры. Согласно пункту 4 статьи 193 УПК, «лицо предъявляется для опознания вместе с другими лицами, по возможности внешне сходными с ним», а согласно пункту 3 той же статьи, повторное опознание тем же свидетелем по тем же признакам не допускается. Мурашкин опознавал Тихонова повторно по видеомонитору, никаких внешне сходных с ним лиц свидетелю предъявлено не было.
Обращает на себя внимание и неожиданная замена судьи Любови Николенко, проводившей предварительные заседания. Мосгорсуд ничего экстраординарного в этом не видит, сведения о самоотводе Николенко не подтверждает, однако у защиты есть собственная версия: судья выражала неудовлетворение работой следствия по другому делу, а значит, отличается принципиальностью.
Самое печальное во всем происходящем — это освещение дела Тихонова — Хасис в прессе. Что такое, к примеру, публикация «Коммерсантом»,»Новой газетой» и Полит.Ру до оглашения в судебном заседании материалов прослушки в квартире Тихонова и Хасис, будто бы доказывающих их виновность? А сообщение агентства Росбалт о Евгении Хасис: «Ее тело тоже украшает нацистская татуировка в виде свастики»? Журналистов ознакомили с протоколом медосмотра обвиняемых в тюрьме?
Пусть многие не питают симпатий к Тихонову и Хасис — это не повод для передергиваний. Освещение процесса носит явно тенденциозный характер: никакие альтернативные версии не обсуждаются, адвокаты изображаются какими-то истеричными демагогами, учинившими балаган в суде, нестыковки и натяжки в материалах дела замазываются.
Приходится признать, что авторы большинства репортажей выносят свои оценки на основании идеологии, а не юриспруденции. Неужели справедливость не для всех? Разве родным и близким погибших будет легче, если за убийство осудят подвернувшихся под руку, а не изобличенных людей? Почему вы решили, что следственный и судебный произвол распространяется только на либеральную оппозицию, а русских нацистов судят исключительно компетентные и добросовестные прокуроры и судьи? А ведь речь в данном случае идет не о нескольких годах заключения, как с Борисом Стомахиным, а о пожизненном сроке. По делу, сшитому на живую нитку. Подумать страшно! Вы можете ненавидеть или презирать Тихонова и Хасис, но правосудия они достойны точно так же, как любой из нас. В противном случае недостоин никто.
