Под скальпелем природы и искусства

Хороший неологизм недавно вычитала — «импотеллигенция». Говорят, это не лечится. Тем не менее, сей красивый диагноз можно ставить далеко не всем: многие представители сегодняшней интеллектуальной элиты весьма успешны. Однако и на них найдется меткое словцо. Хотя, впрочем, совсем не обязательно называть их грантососами (шутливый термин, придуманный моим знакомым, о котором далее пойдет речь), не всегда это справедливо. Но поупражняться в словесной эквилибристике иногда приятно.

А тем временем вечерело… Сидя в одном из кафе Васильевского острова за чашечкой кофе, мы мирно болтали о том, о сем. Андрей, пожалуй, самый что ни на есть натуральный представитель петербургской интеллигенции, в хорошем смысле этого слова. Отнюдь не лузер, но талантливый литературовед, преподаватель Смольного института свободных искусств и наук, писатель, чей роман «Люди в голом» получил широкий резонанс и недавно стал лидером продаж.

– Ну, вот, например, есть люди, которые умеют что-то делать хорошо и всегда рады поделиться этим. И такому человеку неважно — сыграть, скажем, на скрипке в Карнеги-Холл или просто для тебя, — он одинаково выложится, потому что испытывает радость от того, что ты можешь разделить его чувства, это для него важнее всего. У него просто есть потребность отдавать, — помешивая ложечкой кофе, задумчиво говорит Андрей.

Мне с ним просто и легко. Отсутствие понтов привлекает. Даже странно, — сидишь так, разговариваешь, потом приходишь домой, читаешь в сети очередное интервью с «известным писателем»…

Вот одно из последних, которое я увидела как раз после нашего разговора. Интервью с литературоведом и писателем Андреем Аствацатуровым и философом Александром Погребняком: «Об интеллектуалах, лузерах и власти сегодня, о природе ностальгии по СССР».

Глаз сразу зацепился за фразу: «Фассбиндер сказал: «Не можешь изменить реальность, опиши ее»». На страницах журнала Александр Погребняк признается в чувстве ностальгии по духу СССР, в смысле, по «реальному», а не «идеологическому» коммунизму: «Тошноты от пива даже лучших сортов сегодня — сколько угодно, а вот этот момент спонтанного братства людей начисто отсутствует. А образ этого братства — это живой проект, ради которого и стоит бороться или, по крайней мере, стоит помнить».Тему «тошноты», а точнее «избыточности культурного продукта» в современном обществе подхватывает Андрей: сегодня всего — и книг, и колбасы, и фильмов много, а по-настоящему «полезного» мало.

В целом, подобные интервью и разговоры в среде интеллектуалов всегда сводились и сводятся к двум неоригинальным вопросам: кто виноват? и что делать? Ответы: власть и ничего. По поводу широты возможностей «интеллигенции» Андрей и Александр, как умные представители своего «сословия», иллюзий не питают.

Лекарством же может быть разве только «выбор желания, которое власть не сможет «обеспечить» Моя позиция здесь вполне четкая: нужно создавать как можно больше альтернативных интеллектуальных центров» (А. Аствацатуров). Однако, неужели альтернативные, кочующие от власти по углам интеллектуальные центры могут кардинально изменить ситуацию? Кажется, что-то подобное мы уже проходили.

Похоже, есть о чем поговорить с Андреем за следующей чашкой кофе… Пока же, не имея такой сиюминутной возможности, предлагаю читателям поразмышлять вместе. Выбор желания, которое власть не сможет «обеспечить».Но какое желание мы можем выбрать, если уж, «зря» в корень, разобрать природу самого желания? Даже самые «возвышенные» его проявления — искусство, литература, наука — сводятся к простой основе. Для чего я делаю то или другое? В первую очередь, для самовыражения и собственного удовольствия, без этого, если честно, ни один человек и пальцем не пошевелит. Разве мы можем сделать что-то, за что не получим компенсации? Материальной, моральной, в этой жизни или в качестве «посмертного признания» — не важно. Хотя бы просто удовольствие от сознания: «Я — хороший».

Вид «человек говорящий», по сути, включает в себя четыре уровня желания, которые он заимствует у социума: к богатству, власти, известности, знанию. Иными словами, кроме желания наполниться на животном уровне, человеку дано чувство ближнего, которое он использует, завидуя ближнему и, тем самым, увеличивая свои желания. Но чем больше желания, тем больше ощущение недостатка. Причем, независимо от того, есть ли у человека возможности наполнять все заимствованные желания. Потому что наполнение желания убивает само желание, что ведет и к исчезновению ощущения наслаждения. Отсюда проистекают и все депрессии, которым подвержены, в частности, богатые и успешные люди. Согласно статистике, «благополучные» страны сегодня лидируют по числу самоубийств.

«Испивая чашу удовольствия до дна, мы обнаруживаем там больше гравия, чем перлов», – писал Бальзак. «Счастья у нас нет и не бывает, мы только желаем его», – говорил Вершинин, герой чеховской пьесы «Три сестры». Альбер Камю, в свою очередь, замечал:» …Вечно наслаждаться невозможно, в конце концов наступает усталость. Превосходно. Но отчего? На практике невозможно наслаждаться вечно, потому что невозможно наслаждаться всем. Если бы на самом деле можно было бы объять все наслаждения без исключения, почувствовали бы мы усталость?»

Бесконечное, непрерывно возрастающее наслаждение, которое не гасит желание, а развивает его, одновременно наполняя, — разве не это, пусть даже подсознательно, является нашей мечтой? Бесконечное наслаждение — возможно ли такое, если наша природа на протяжении веков доказывает нам обратное?

Давайте на мгновение представим себе возможность соединения людей в некое общество, в котором я думаю, в первую очередь, не о себе, а о благополучии остальных. И так — каждый из семи миллиардов. Получается гармоничная система, наполняющаяся бесконечным наслаждением, — некая идеальная коммуникация.

Нам ни уйти, ни спрятаться друг от друга, мы настолько связаны (сегодняшний кризис тому доказательство), что только при правильной работе каждого элемента социума сможем гармонично развиваться. Вспомним аналогию с человеческим телом: клетка, начинающая вбирать ресурсы в себя, мгновенно становится раковой и ведет к смерти всего организма.Но может ли человек по-настоящему отдавать другому? Ведь, по сути, мы — замкнутые системы, которые не в состоянии выйти за рамки себя и действительно почувствовать ближнего. А ведь в этом и состоит истинное наслаждение. Кому хоть раз удавалось ощутить подобное, поймет, о чем идет речь.

Похоже, сегодня настала пора не просто «описывать реальность» или создавать «альтернативные интеллектуальные центры», а изменить, в первую очередь, сам вектор своих желаний. Представьте себе такой «внутренний коммунизм» — не из-под палки, не идеологический, и не являющийся лишь спонтанным братством, возникающим в редкие минуты (в момент серьезной опасности, например).

Похоже на сказку? Однако мы вроде бы уже убедились, что «внешнее устроительство» не помогает, сегодняшний кризис находится, прежде всего, внутри нашей черепной коробки. А все, что вовне — извержение вулкана, землетрясение, цунами, террор, — лишь следствия. Тут есть, над чем задуматься и попробовать поглубже заглянуть в себя, окинуть осознанным взглядом каждую секунду своего существования. Все интеллектуальные построения, системы, что возникали на протяжении истории, войны и реформы, попытки как-то внешне изменить реальность — к чему это все привело? «Жизнь моя, иль ты приснилась мне?» Вспоминаются также строки, написанные одним из представителей русской интеллигенции начала XX века, расстрелянным в 1921-ом:…Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья;

Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.

Н. Гумилев, 1921 г.

Может быть, сегодня настало время отбросить былые костыли, и, наконец, по-настоящему проснуться?