В ночь на 8 августа 2008 года началось то, что впоследствии получило название «война 08.08.08» и «пятидневная война». Совершенно естественно, что интерпретация тех событий служит точкой преткновения многих споров.
В основном присутствуют две позиции. Это т.н. прогрузинская позиция, в соответствии с которой Россия совершила вторжение в Грузию и аннексировала ее территории (Ю. Осетию и Абхазию). Этой точки зрения придерживаются наши «периферийные либералы», официальная Грузия, страны-лимитрофы, некоторые международные НПО и некоторые американские официальные лица. Поскольку эта позиция крайне важна для наших периферийных либералов политически (обратное подрывает их главный постулат и символ веры: Запад России не угрожает), то они тут стоят насмерть. Никакие аргументы их не убедят, разговаривать практически бессмысленно.
Вторая принципиальная позиция заключается в том, что грузинские вооруженные силы начали вторжение в Южную Осетию. Эту позицию разделяет, пожалуй, большинство. Одна сразу за этим начинаются расхождения.
Так, многие представляют вторжение как личную инициативу крайне неуравновешенного, почти сумасшедшего Саакашвили. Блестящий израильский аналитик Дов Конторер по горячим следам реконструирует конфликт как грузино-югоосетинский по природе и пишет:
«…Михаил Саакашвили, личность которого с самого начала вызывала подозрения отнюдь не политического свойства. Именно это, а не то, например, что Саакашвили является «марионеткой США» стало главной причиной наблюдаемого кризиса в Закавказье… Михаил Саакашвили слишком полагается на то, что он предложил себя США в качестве политического агента, и действует так, будто это гарантирует ему любой уровень поддержки, каким бы рискам он ни подвергал репутацию Соединенных Штатов. Ему явно не хватает понимания того, что как агент он относится к разряду «бросовой агентуры». Последнее означает, что при неблагоприятном развитии событий им очень легко пожертвуют (вплоть до варианта «спишут в расход», т.е. дадут повесить его очередным грузинским мятежникам или устранят иным образом, чтобы не создавал глупых проблем)… «проблема Саакашвили» как фактора дестабилизации в Закавказье и виновника наблюдаемой там трагедии состоит не в том, что он является марионеткой США, а в том, что он является слишком глупым и слишком ретивым «союзником Запада».
Время расставило все по своим местам. Прошел год. Саакашвили удержался у власти, пытавшаяся сместись его оппозиция, проиграла. Как минимум он не «бросовая агентура», что ставит под сомнение общий вывод аналитика.
Другой вывод сделал Сергей Караганов — абсолютный западник, про которого пишут, что он серьезно интегрирован в мировую элиту.
«Проклятья рвутся изо рта. Несмотря на все заклинания, в том числе мои, и в том числе и на страницах «РГ», новая «холодная война», на мой взгляд, началась. Сейчас кажется, что главное — это нападение безрассудных или бесноватых тбилисских деятелей на Осетию. В причинах и последствиях этого исторического эпизода можно и нужно разбираться. Но он — ход пешкой в новой большой начатой игре. Россия оказывается в нее втянутой в значительной степени вопреки своей воле, хотя частично и из-за своих действий, хотя и не в Южной Осетии. Осетинская агрессия Грузии — предлог и провокация. Нечего удивляться столь вопиюще необъективной реакции. Мир снова делят на «свой — чужой». «Своего» даже и агрессивного, и убогого защищают, «чужого» пытаются представить в наихудшем свете, потеснить, подавить его волю… Можно до бесконечности разбираться в том, кто стоял за нападением Тбилиси на югоосетин. Но ответ, даже самый точный, бессмыслен. Реакция США и даже остальных стран старого Запада и его новобранцев в Центральной и Восточной Европе на грузинскую агрессию и российский ответ говорят сами за себя. Россию видят и/или выбирают в качестве символа невыгодных перемен и дают показательный бой. И из-за отчаяния проигравших, и из-за желания некоторых кругов США продлить власть неоконсерваторов (а то и спасти их от суда за обман конгресса, приведшего к иракскому фиаско), и из-за стремления остановить деградацию американского доминирования в Европе и мире. Может быть, в России видят «слабое звено» экономического, социального и политического наступления незападного мира?»
Пешка. Обратимся к цифрам.
Как пишет светоч либеральной военной мысли военный аналитик П. Фелькенгауэр «За четыре года военные расходы выросли в 30 с лишним раз, достигнув 9-10% ВВП. В последний год правления Шеварднадзе — в 2003-м — военный бюджет Грузии был 30 млн. долл. В 2004-м — 90 млн. В 2005-м — примерно 200 млн. В 2006-м — около полумиллиарда. В 2007-м военный бюджет дважды пересматривали в сторону повышения, и к концу года был истрачен 1 млрд. долл. На 2008-й грузинский парламент утвердил военные расходы в 800 млн. долл., но, по словам министра обороны Давида Кезерашвили, «это пока». В течение года военные расходы, несомненно, вырастут и в зависимости от развития обстановки могут составить от 1,5 до 2 млрд. долл.» (http://nvo.ng.ru)
Но скорее всего, что и это далеко не все военные расходы Грузии. Так, в интервью грузинских деятелей, например министра реинтеграции Темури Якобашвили (http://www.kp.kg), мелькала цифра затрат на создание армии в 5 млрд. долларов.
Но и это не все! Значительная часть военной техники была Грузии просто подарена США и странами НАТО или продана по символическим ценам (правда, это, видимо, уравновешивалось «попилом» средств, выделенных на создание армии, но это уже второй момент).
При этом собственно финансово-экономическое состояние Грузии отнюдь не является блестящим. Так, ВВП Грузии в 2007 году составил 10,29 млрд. долларов (https://www.cia.gov). При этом внешний долг страны составил на июль 2008 года $2,37 млрд. (http://glavred.info), внутренний долг на май 2008 года составлял 1 млрд 479,7 млн. лари, что по официальному курсу превышает 1 млрд. долларов (http://tbilisitoday.info).
Дефицит бюджета на 2008 год составляет около 500 млн. долларов при бюджете страны примерно в 3 млрд. долларов (http://www.rg.ru).
При этом у Грузии давно отрицательный платежный баланс («значительный текущий дефицит баланса» http://nregion.com).
Таким образом, на момент вторжения в Южную Осетию грузинские расходы на армию составляли около 10% ВВП (а неофициально, видимо, еще больше), что делает Грузию одной из самых милитаризованных стран в мире (в России — 2,5%, США — 4%, Украина — около1%), при дефиците бюджета около 15% и общей (внешний и внутренний государственный долг) государственной задолженности порядка 35% ВВП.
Отметим следующие странности. Во-первых, все международные кредиторы Грузии наплевательски относятся к тому, что треть бюджета страны уходит на армию (желающие могут сравнить с условиями кредитов, которые давались России в 90-е годы), что страна ведет дело к развязыванию вооруженного конфликта и продолжают давать займы. Например, в мае 2008 года, в разгар очередного кризиса в Абхазии были успешно и быстро размещены евробонды на сумму 500 млн. долларов.
Во-вторых, заметно, что сумма государственного долга примерно и соответствует расходам на армию после «революции роз».
В-третьих, даже части потраченных на армию денег с лихвой хватило бы на действительную реинтеграцию страны.
В четвертых, управлять инвестициями (пусть и в военную сферу) в сумме $5 млрд сумасшедших не ставят.
Вывод из этого можно сделать в общем-то один — деньги Саакашвили давались именно на армию, вне зависимости от действительных нужд страны, на армию, которая была бы способная на нечто, критически необходимое кредиторам, т.е. на военную конфронтацию с Россией.
На первый взгляд даже имея небольшую, пусть и прекрасно оснащенную и обученную армию (как тогда представлялось аналитикам) все равно идти на военный конфликт с Россией самоубийственно. Однако не все так просто. Это должна была быть не просто война, а «оранжевая» война.
Эксперименты над сербским этнографическим материалом.
8 августа 2008 года многие аналитики заговорили, что в ходе войны (и неминуемо последующих конфликтов) русским уготована роль сербов. «Из русских начали делать сербов».
Чтобы понять значение этого, необходимо вернуться в 1995 год в бывшую Югославию.
К началу 1995 года сербы располагали несколькими государственными и квазигосударственными образованиями.
Во-первых, существовало международно-признанное государство — Югославия, федерация составной частью которой являлась Сербия.
Во-вторых, существовала непризнанная Республика Сербская в государстве Босния и Герцеговина (БиГ). БиГ — бывшая союзная республика Югославии, где сразу после провозглашения независимости началась война «всех против всех» между сербами, хорватами и мусульманами. К началу 1995 года в БиГ существовало международно-признанной правительство Изетбеговича объединившее (под жестким давлением США) мусульман и хорватов в коалицию и непризнанная Республика Сербская со столицей в Пале. Действовало перемирие, периодически нарушаемое обеими сторонами, но в целом баланс сил не позволял ни одной из сторон надеяться на решительную победу.
В-третьих, существовала непризнанная Республика Сербская Крайна в международно-признанной Хорватии, также бывшей союзной республики Югославии. Там также после провозглашения независимости началась этническая война между сербами и хорватами, однако уже 9 марта 1994 года было заключено перемирие. На разграничительной линии между сербами и хорватами встали миротворцы ООН.
Правительство Югославии и лично Милошевич обладали огромным влиянием на непризнанные республики, предоставляли финансовую и иную помощь. В целом по тому времени Милошевич считался лидером всех сербов, несмотря на то, что формально его компетенция ограничивалась Югославией (т.е. союзом Сербии и Черногории).
Причины, по которым «врагами рода человеческого» решили сделать именно сербов, почему именно против них были применены технологии демонизации и обыдливания одновременно, не вполне ясны, но операции именно против сербов начали проводиться очень тщательно и последовательно. Сначала была уничтожена Сербская Крайна, потом длительным бомбардировкам НАТО подверглись боснийские сербы, в конце было Косово, бомбардировки Югославии, первая «цветная революция», выдача Милошевича в Гаагу в обмен на обещание кредита и последующая смерть симулянта в тюрьме.
Посмотрим как уничтожалась Сербская Крайна.
Сейчас уже совершенно очевидно, что вооруженные силы Хорватии специально «затачивались» под уничтожение Сербской Краины. В короткий срок с помощью частной военной компании Military Professional Resources Inc. (MPRI) в Хорватии была создана именно регулярная армия. Проводились масштабные закупки вооружений в Германии (вооружение бывшей ГДР), на Украине, где в частности были закуплены вертолеты (включая штурмовые Ми-24).
Операция «Блеск» («Бљесак»).
Республика Сербская Краина состояла из нескольких районов. На востоке республики находился район Западная Славония практически изолированный от остальной части республики с населением порядка 30 тысяч человек. Именно здесь по сербам и был нанесен первый удар.
При подготовке операции хорватским генералам и их советникам необходимо было решить главную задачу — стремительный разгром сербов в Западной Славонии. На первый взгляд задача представлялась сложной. Помимо собственно войск Республики Сербская Краина в Западной Славонии(18-й корпус Сербского войска Краины) могли вмешаться и иные силы. Так, Западная Славония — часть Республики Сербская Краина и, следовательно, можно ожидать развертывания боев на всем фронте противостояния с сербами в Хорватии. Кроме того, наступление хорватов явно противоречило всем договоренностям, а следовательно можно было ожидать, что вмешаются и остальные сербские территории. Так, Западная Славония граничит с Республикой Сербской в БиГ, располагающей значительными вооруженными силами. Можно было ожидать вмешательства Югославии, чья армия была самым серьезным военным фактором региона. Непредсказуема была также реакция России. Ведь именно в посольстве России в Загребе 29 марта 1994 года было подписано соглашение о перемирии между сербами и хорватами. При нарушении хорватами условий этого соглашении и при вмешательстве Югославии, следовательно, Россия могла, пользуясь правом вето, «прикрыть» действия Югославии в Совете Безопасности ООН.
Кроме того, на линии разграничения сербов и хорватов в Западной Славонии развертывались миротворческие подразделения ООН общей численностью около 3 тысяч человек из состава иорданских, непальских и аргентинских миротворческих контингентов.
Все эти проблемы были блистательно решены.
Операция «Блеск» была назначена на раннее утро 1 мая 1995 года, когда и в Белграде, и в Москве начинается декада праздников, а, значит, можно рассчитывать на замедленную политическую и военную реакцию наступление.
К этому времени были скрытно подтянуты подготовленные для операции хорватские войска в составе 10 бригад общей численностью около 20-25 тысяч, при поддержке до двухсот орудий, сотни танков, авиации и сил ПВО.
Все было готово, дело осталось за поводом.
Согласно Е. Гуськовой события развивались следующим образом: «Российский корреспондент ИТАР-ТАСС сообщал с места событий: «Фактически операция началась еще в 20-х числах апреля с нескольких, на вид рядовых инцидентов. Сначала хорватская полиция запретила проход по автомагистрали Белград-Загреб бензовозов, следовавших из СРЮ в Республику Сербская Краина. Затем вечером 28-го в потасовке на бензоколонке около Нова-Градишка погибает один серб. В отместку краинские сербы следующей ночью открывают огонь по хорватским автомобилям, а власти РСК закрывают магистраль на 40-километровом участке, проходящем по их территории в Западной Славонии» (16, с.4). Закрытие автодороги по приказу президента Республики Сербской Краины М.Мартича послужило Хорватии поводом для предъявления сербам ультиматума. Переговоры, в которых помимо сербов и хорватов участвовали представители ООН, прошли успешно, сербы пообещали открыть дорогу 1 мая в 6 утра. Однако уже в 5:30 утра 1 мая хорватская армия начала артиллерийскую подготовку».
Итак, сначала события развиваются в общем-то обыденно для тех неспокойных мест. Происходит провокация, сербы реагируют на провокацию и эта их реакция на провокацию является поводом для начала боевых действий. Собственно боевые действия заняли всего двое суток. Территория Западной Славонии представляла из себя треугольник вытянутый в глубь Хорватии, а основанием приходящийся на границу с БиГ (как раз на Республику Сербскую). Под основания этого клина и были нанесены хорватами главные удары по сходящимся направлениям. Миротворцы ООН покинули свои позиции, а 18-й корпус СВК, формально насчитывающий около 10 тыс. бойцов, однако фактически неразвернутый был быстро разгромлен. По данным Министерства иностранных дел Югославии, направленным в ООН, во время хорватской агрессии в Западной Славонии было убито более 3300 гражданских
лиц и более 10000 плохо вооруженных солдат РСК уже после того, как они приняли предложение о прекращении огня и прекратили оказывать сопротивление. Более 20 тыс. человек стали беженцами. Было уничтожено более 9000 домов, разрушены православные церкви.
Помощи ни от кого сербы в Западной Славонии не получили. Войска Республики Сербская Краина на остальных участках фронта в наступление не перешли, части Республики Сербской и Югославии на помощь также не пришли. Население
Автор «Югославской войны» О.Валецкий обвиняет в развале управления войсками руководство РСК, в неоказании помощи РС и Югославию и, безусловно, в значительной части он прав.
Однако обратим внимание на следующие факторы. Несчастные сербы Западной Славонии попали под удар невиданной силы. И дело не только в перевесе хорватов в количестве и качестве вооруженных сил. Дело в том, что фактически на стороне Хорватии играли США и Германия предоставив хорватом право нанесения удара по людям, верящим в какие-то международные обязательства.
Разумеется, был собран Совет Безопасности ООН, однако созван он был по инициативе России лишь 4 мая 1994 года, т.е. уже после завершения хорватской операции. Резолюции СБ не последовало. СБ принял лишь сообщение председательствующего, в котором осуждал военные действия, приведшие к человеческим жертвам и изгнанию сербского населения. Представитель Хорватии в ООН Нобило отверг все обвинения в адрес своей республики и объяснил членам СБ, что Хорватия задействовала лишь ограниченные полицейские силы для обеспечения безопасности автодороги Загреб — Белград.
Удачно выбранное время удара фактически обусловило полное отсутствие времени на реакцию для РСК, РС, Югославии и России. Важный момент: если бы боевые действия в Западной Славонии продолжались бы хотя бы неделю, то несомненно туда вошли бы дополнительные сербские части, включилась бы ООН и история пошла бы по другому, но молниеносный разгром Западной Славонии все изменил. По существу уже 2 мая перед сербами встал выбор: или начать полномасштабную войну с Хорватией или просто забыть о случившемся.
Вариант войны был отвергнут, а значит сербы Западной Славонии оказались преданы.
Более того, президент Хорватии Туджман был приглашен на празднование победы 9 мая 1995 года в Москву и принял участие в празднованиях.
По итогам операции «Блеск» выяснилось, что сербы совсем не грозный военный противник. Что Республика Сербская Краина небоеспособна. Что никакой сербской солидарности нет. Что Милошевич не готов нести ответственность и защищать сербов за пределами Югославии. Что возможности России по поддержанию мирового порядка крайне ограничены.
После этого судьба Республики Сербская Краина была решена.
Операция «Буря» («Олуя»).
Теперь уже можно было не хитрить и не изворачиваться. 26 июля хорваты внезапным ударом ворвались в Грахово и Гламоч, города на западе Боснии и Герцеговины. Дорога на Книн для хорватских войск была свободна. Книнская Кранина оказалась в полуокружении. Одновременно хорваты захватили высоты Динары и Книн оказался у них как на ладони. Обратим внимание на то, что хорватские части Хорватии и БиГ действовали совместно и согласовано.
В течение последующей недели руководство РСК заявляло о готовности вести мирные переговоры с Хорватией, постепенно соглашаясь со все более ужесточающимися условиями. Туджману это надоело и, видимо, устав ужесточать условия, он просто отказался от переговоров. Во всех крупных городах Хорватии былапроведена мобилизация. 1 августа хорватская сторона не приехала на условленную при посредничестве СООНО встречу командующих PC и Хорватии. Тем временем 1 августа сербы приняли обращение к правительству Союзной Республики Югославии, с просьбой оказать помощь в обороне сербской территории.
В пять часов утра 4 августа 1995 года началась операция «Буря» («Олуя»). 100-тысячная хорватская армия при поддержке формирований БиГ рядом ударов рассекла территорию РСК. Хорватские части массово использовали заложников живые щиты из сербов и миротворцев, но не это было главным в их успехе. СВК фактически не сопротивлялась. Операция «Буря» началась в 05 часов утра, а «уже в 16 часов вечера был отдан приказ на эвакуацию гражданского населения из общин Книн, Обровац и Бенковац,что означало начало всеобщего бегства». Большая часть сербских войск и населения смогла уйти на территорию Республики Сербской в БиГ, сколько человек погибло неизвестно, четверть миллиона жителей РСК было изгнано.
Произошла самая массовая этническая чистка в истории послевоенной Европы. Хорватия была «очищена» от сербов, что и было непосредственной целью операций «Блеск» и «Буря».
Опять Республике Сербская Краина никто не помог. Ни Республика Сербская, ни Югославия. Москва, как и Белград, действия Загреба осудила, больше к ним не присоединился никто. Даже по государственному телевидению Югославии информация о происшедшем была минимальна.
Итак, в ходе операций «Блеск» и «Буря» при полной поддержке мирового сообщества четверть миллиона сербов были согнаны со своих земель, десятки тысяч погибли. Несмотря на превосходство над силами Хорватии и БиГ силы Республики Сербской и Югославии не вмешались в конфликт и, тем самым, побудили своих противников продолжить работу над сербским материалом.
Резонный вопрос: как это все удалось, если мировое сообщество в целом осуждало эти акции, Россия была против, США открыто на стороне хорватов не выступали, а в целом сербы (во всех государственных образованиях) превосходили Хорватию и БиГ по силам?
Вот тут мы и сталкиваемся с феноменом скрытого управления конфликтами, посредством давления на элиты.
Сербы видели себя в Европе, немного отличающимися, но европейцами, людьми Запада. В национальной мифологии они видели себя защитниками Европы от Османской империи на Косовом поле. И с сербской элитой стали играть: подвесив перед носом морковку европейского выбора, от них стали отрезать по чуть-чуть
Первая фаза — операцию «Молния». Военного смысла тут не много. Смысл — подавть волю, показать, что есть только один способ выжить — смириться. В нарушении status quo международных соглашений против сербов проводится военная операция. Защититься они не могут в силу внезапности и мощи удара, международной помощи реально нет.
Вот тут перед сербами встал выбор: или начинать войну — отвоевывать Западную Славонию, или смириться. Принять вызов или сдаться и пытаться хоть тушкой, хоть чучелом быть принятыми в Европу. Сербы смирились. В конце ХХ века разыгралась гегелевская драма Господин-Раб. Отвернул, испугался, не пошел на смерть ради принципов и народа — раб.
Уничтожение остальной Сербской Крайны уже проходило гораздо проще! Уже никто не озаботился внезапностью, всем и прежде всего самим краинским сербам, что помощи они не дождутся, а своих сил недостаточно. Говорят Милошевич тайно что-то получил за сдачу Сербской Крайны, но вот явно он сдался, прогнулся под Новый Мировой Порядок.
Дальше были бомбардировки боснийских сербов ровно по тому же алгоритму. Недавно Караджич, уже попав в Гаагу пытался аппелировать к тому, что у него была сделка с американцами: он уходит из политики, они его не преследуют. Наивный человек! Какая может быть сделка между рабом и господином?!
Ход пешкой.
Ровно та же коллизия случилась 08.08.08.
Созданная в итоге грузинская армия смогла сосредоточить против Ю.Осетии 07 августа 2008 года около 10 армейских батальонов (включая 4 танковых) в составе двух бригад, группы специальных операций и при поддержке артбригады. Еще одна пехотная бригада находилась в районе Сенаки, одна бригада находилась в Ираке.
Развернутые в Ю. Осетии российские и югоосетинские части критически уступали грузинам количественно, а кроме того, у грузин был огромный перевес в тяжелом вооружении, а в районе Цхинвала абсолютный за отсутствием у оппонентов такового.
Внезапный удар в ночь с 7 на 8 августа 2008 года после объявления о прекращении огня, в ситуации, когда В.В. Путин находится в Пекине на церемонии открытия олимпиады, Медведев в отпуске, а в Генштабе РФ идет реорганизация, закладывался на крайне медленную реакцию России. Значительное время должно было быть потрачено на принятие решения вступать или нет в конфликт, затем время требовалось, чтобы сформировать группировку войск. Значительное время требовалось и для того, чтобы выдвинуть войска в Ю. Осетию.
Помимо этого, упор делался на то, что российская армия значительно менее боеспособна, чем грузинская.
Таким образом, предполагалось, что в течении 1-2 суток вся территория Ю. Осетии окажется под контролем Грузии, немногочисленные подразделения российской армии, будут разбиты или связаны боем грузинской армии, а вот тогда должны была случиться интернационализация конфликта. Должны были появиться международные наблюдатели и зафиксировать новое status quo.
Этот ход пешкой ставил бы Россию в чрезвычайно тяжелое положение.
Во-первых, массы измученных, ожесточенных озлобленных югоосетинских беженцев неизбежно оказывались бы в С. Осетии очагом антироссийских уже настроений (не выручили, не спасли), что неизбежно накладывалось бы на бесланский комплекс и создавало бы предельно взрывоопасную обстановку.
Во-вторых, очевидно использовалась в то же время в Ингушетии стратегия напряженности. На фоне тлеющего осетино-ингушского конфликта ситуация грозила стать запредельно опасной.
В-третьих, ситуация в Абхазии теперь полностью менялась. Руководство Абхазии оказывалось под мощнейшим давлением: ему предлагался бы реальный выбор тяжелой войны («Россия вас не защитит») и реинтеграции в Грузию. Если Россия выдавливалось из Абхазии, то это было бы тяжелейшее геополитическое поражение.
В — четвертых, на фоне всего вышеизложенного не могла бы не измениться ситуация в Чечне.
И вот на фоне этой кавказской катастрофы нас бы ждала осень 2008 года — вступивший в острую фазу мировой экономический кризис.
