Очередное послание президента Дмитрия Медведева Федеральному собранию в отличие от прошлогоднего, к которому он сам призывал слать ему предложения, готовилось в обстановке почти секретной, и даже дата переносилась и стала известной лишь за несколько дней. Начал президент с условий улучшения жизни с экономической точки зрения: снижения ставки страховых взносов для малого бизнеса в производстве и социальной сфере на два года до 26%, повышении зарплат бюджетникам, повышении пенсий. Говорил он, конечно, и о модернизации — о российских суперкомпьютерах, производительность которых будет расти, о цифровых навигационных картах, о цифровом телевещании, о кириллической доменной зоне .рф. Правительство должно направлять на цели модернизации 50% сэкономленных средств бюджета. Впрочем, Медведев подчеркнул, что модернизация — не самоцель. В послании он всячески делал упор на то, что самое главное — это наши дети, которые вслед за нами должны добиваться изменений жизни к лучшему.
Большая часть мер, которые Медведев требует от законодателей принять в этом году, касается улучшения жизни детей. В частности, должны получать поддержку семьи с тремя и более детьми. Так, он привел в пример остальным регионам Ивановскую область, где многодетным семьям выделяют бесплатный участок под строительство дома или дачи, и рекомендовал всем последовать этому примеру. Кроме того, семьи с тремя и более детьми должны получить налоговые вычеты. До 100 миллиардов рублей будет направлено на развитие детской медицины за два года, на модернизацию больниц и поликлиник. Материнский капитал стало возможно направлять на ипотеку, теперь эту норму следует сделать постоянной; кроме того, необходимо, по словам президента, подумать о введении регионального материнского капитала. Нужно поддерживать детей, оставшихся без семьи, причем заниматься этим должно не только государство, но и гражданское общество — в интернатах и детских домах должны быть созданы попечительские советы. Помощь детям от благотворительных организаций должна быть освобождена от налогов. Очень обеспокоен президент уровнем здоровья у населения и, в частности, у детей, поэтому со следующего года он поручил проводить углубленную детскую диспансеризацию и диагностику тяжелых заболеваний. Должны быть созданы новые стандарты по системе «Доступная среда» для детей-инвалидов. Детские сады надо реконструировать и строить новые во всех регионах. Необходимо привлекать к ответственности тех, кто приобщает детей к алкоголю (здесь президент посетовал на то, что 80% граждан России не занимаются физкультурой и спортом, сохраняется высокий уровень курения и снижается возраст приобщения к спиртному). А тех, как он сказал, мерзавцев, которые вовлекают детей в преступные сообщества и совершают над ними насилие, надо на пушечный выстрел не подпускать к сфере образования.
Кстати об образовании: вслед за созданием стандарта «Новая школа» для начальной школы должны быть созданы следующие. Кроме того, в течение следующего года в каждой школе должен быть подготовлен проект школы будущего, надо проводить поиск одаренных и талантливых детей и к 2012 году завершить создание системы поддержки молодых талантов. Использование в обучении новых информационных и технологических программ надо сделать нормой, учителя должны этому учиться, чтобы не отставать в знании этой сферы от своих учеников. Надо создавать новые качественные фильмы для детей, подобно тем образцам научной фантастики, на которой росли предыдущие поколения. Наконец, необходимо (как же без него) патриотическое воспитание молодежи, в том числе (ну конечно) военно-патриотические игры. Правда, в качестве примера Медведев привел не показное, а действительно стоящее дело, которое начали в нынешнем году, когда с помпой отмечалось 65-летие Победы: установление имен погибших солдат. В связи с этим президент призвал руководителей регионов охранять местные памятники боевой славы не только в юбилейные годы.
В этот раз Медведев подробно остановился на проблеме экологии. Необходимо предъявлять соответствующие требования к производственным объектам, оценивать состояние загрязненных территорий для минимизации воздействия на окружающую среду. Здесь он снова сделал реверанс в сторону гражданского общества, которое должно сыграть роль в охране окружающей среды. Еще до строительства производственных объектов необходимо вести диалог с хорошо зарекомендовавшими себя экологическими организациями. Президент отметил, что общество, наверное, действительно не готово к адекватной охране природы, а это значит, что нужно экологическое образование. Для предприятий возможно применение экологическое амнистии, если они примут на себя обязательства следить за экологией: это значит — не давить компании штрафами, а повышать уровень партнерства. Главы регионов должны ежегодно докладывать населению об экологической ситуации.
Медведев говорил и об эффективности работы властей различного уровня. В частности, он потребовал, чтобы органы власти избавлялись от имущества, не имеющего отношения к их деятельности. Необходимо и дальше оптимизировать систему оказания госуслуг, у людей по-прежнему есть претензии на то, как работает механизм подачи заявлений в электронном виде. Надо и дальше поддерживать принцип «одного окна» и ввести ответственность чиновников за несоблюдение сроков оказания услуг. Для оказания социальных услуг (снова привет гражданскому обществу) надо привлекать некоммерческие организации, что, по мнению президента, снизит уровень коррупции в госаппарате. В каждом регионе должна быть принята программа улучшения инвестиционного климата, сокращены сроки выдачи разрешений для начала бизнеса, подготовлены промышленные площадки. Надо поощрять, а не лишать поддержки регионы, которые увеличения собственной доходной базы. Успешность губернатора будет учитываться, в частности, по тому, сколько инвестиций ему удалось привлечь. Не упоминая впрямую трагедию в Кущевской, Медведев сказал, что надо бороться с расхлябанностью внутренних органов, с прямым их сращиванием с криминалом, и объявил, что освободил от должности главу ГУВД Краснодарского края, а также обязал соответствующие органы привлечь к ответственности всех местных начальников, отвечающих за безопасность. Президент снова вернулся к теме преступлений, наказание за которые «по возможности» не должно быть связано с лишением свободы, — преступлений, не связанных с насилием. У судов должен быть дифференцированный подход, нижние пределы санкций должны быть исключены, а верхний предел не должен пониматься как единственная возможность наказания. Сказал Медведев и о коррупции: он предложил наказывать взяточников и тех, кто занимается подкупом, штрафом в сто раз выше размера взятки, а также внести в закон о коррупции положение о посредниках — проходимцах, как он сказал, которые утверждают, что могут решить любое дело, и указывают, кому сколько «занести». Президент, как и обещал ранее, упомянул о необходимости переработать закон о госзакупках: планы нужно предварительно публиковать на специальном сайте вместе с мнениями экспертов об их адекватности, упор должен быть сделан на новые технологии, лекарства — соответствующие планы надо составить на три года вперед. В частности, необходимы новые технологии для армии, более 20 триллионов должно быть выделено на технологии двойного назначения, на модернизацию производства и исследований. Отдельно, правда, кратко, было сказано о совершенствовании избирательной системы в регионах: в городах и муниципальных округах на выборах должна быть пропорциональная или смешанная система для повышения политической конкуренции партий. И тогда заживем: в 2011 году выборы в Думу пройдут уже в условиях системы, обновленной на всех уровнях. Вдохновленный опытом общественных слушаний закона о полиции, Медведев предложил так же поступить с новым законом об образовании.
Говорилось и о вооруженных силах. Нужно повысить качество воздушно-космической обороны и объединить ПВО и ПРО под одним командованием. Для создания современной армии и флота, компактных мобильных войск с новейшим оружием и высококлассными специалистами необходимо решить жилищный вопрос военнослужащих. Надо освободить армию от непрофильных задач, их передать гражданским организациям, а призывникам сосредоточиться на боевой учебе. Говоря о возможном сотрудничестве с западными странами, Медведев довольно жестко заявил, что в ближайшее десятилетие либо будет достигнуто согласие по единой европейской противоракетной обороне и создан механизм сотрудничества — либо начнется новый виток гонки вооружений, и придется принимать решения по поводу размещения новых ударных средств. Эта фраза была, кажется, встречена самыми громкими аплодисментами за все время выступления президента.
Последний большой комплекс мер, предлагаемых Медведевым, касался внешней политики. Необходимо наращивать дипломатию, внешняя политика должна выражаться не только в ракетах (вы подумайте!), но и в понятных гражданам достижениях: создании предприятий, появлении товаров и рабочих мест, упрощении визового режима. Необходимо полномасштабное сотрудничество и улучшение климата в отношениях с другими государствами, взаимный обмен технологиями и практиками (в частности, по ликвидации последствий разливов нефти и борьбе с пиратством), практическое содействие в решении проблем. Среди главных целей — полная отмена визового режима, вступление России в ВТО.
Это совпадающие сферы — космос и воздушные силы. Противоракеты уже достигли таких высот, что слияние ПРО и ПВО выглядит логично. И у американцев примерно так же, хотя организационно и не совсем так устроено. Это естественный процесс, вопрос много раз обсуждался. И раньше космические войска входили в состав РВСН. Слияние произошло только сейчас, потому что сначала надо было передать войсковые системы ПВО в подчинение новых командований. Осталось стратегическое командование, которое защищает Москву, в том числе ядерную ракету, это уже космическая оборона. Так что нынешний шаг просто ложится в канву больших реорганизационных перестроений, которые происходят. Сначала надо было создать округа. Раньше много было верхушечных перестроений — одних объединяют, других разъединяют. Кончалось все это плохо. Сейчас это как раз вовремя и логично накладывается на то, что уже сделано. Раньше ПВО входило в состав ВВС, а основные армии ВВС и ПВО уже переданы в округа.
Непонятно, что такое экологическая амнистия, и из выступления президента не следует, как это будет выглядеть, поэтому очень сложно сказать, что это такое и можем ли мы это приветствовать. С другой стороны, любые действия, которые в итоге будут приводить к улучшению экологической ситуации, мы приветствуем. Другое дело, что в России все может быть как всегда, и любая хорошая здравая идея может быть использована в обратную сторону, что может привести к ее полной дискредитации. Поэтому здесь очень важно знать детали. Мы очень надеемся, что механизм такой амнистии будет корректен и будет учитывать интересы не только крупного олигархического бизнеса — например, того же комбината «Норильского никеля», — но и реальные экологические интересы, интересы местного населения.
Что касается привлечения к работе экологических организаций, здесь требуется уточнение, что имел в виду президент. Мы очень надеемся на какие-то уточнения со стороны администрации. Надеемся, что это заявление возникло не на пустом месте, а в результате общения президента с экологическими организациями — «Гринпис», Всемирным фондом дикой природы и другими — в рамках президентского совета, где, как нам кажется, за последние два года нам удалось очень эффективно с президентом поработать — донести до него альтернативную точку зрения, ряд позиций, что окружающие президента чиновники и советники не смогли бы сделать. Я очень надеюсь, что этот опыт президент хочет перевести на другие государственные структуры, на конкретных чиновников. Потенциал у общественных организаций очень большой. Мы не скованы какими-то корпоративными интересами, нам легче говорить правду, что в России сейчас очень немаловажно. Однако мы боимся, что здесь все может быть искажено на стадии исполнения. Не хотелось бы, чтобы в итоге были созданы какие-то квазиобщественные структуры, карманные организации, которые начнут выдавать свои одобрения опасным проектам.
Улучшилась ли ситуация с охраной окружающей среды на предприятиях? Нет. Это констатируется и в гогсударственных докладах — к счастью, хотя бы здесь говорится правда. Стремительно стареет производство, связанное с очисткой, с фильтрами, с организацией экологических процессов на предприятиях. Кстати, основное производство потихоньку начинает выползать из ямы после того, как очень значительная часть фондов обветшала, — но за одним исключением: той части основных фондов, которая связана с экологией.
Поддерживаются ли на региональном и на производственном уровне конкретные предложения по улучшению ситуации с охраной окружающей среды? Ситуация в разных регионах разная, но общая ситуация не очень хорошая. Есть общественные советы при губернаторах, при компаниях, проходят общественные слушания. Но, как правило, какой-то системной, конструктивной работы по улучшению ситуации нет. Мы это слышим и видим от наших коллег в регионах, которые говорят, что их идеи и предложения, к сожалению, не находят отражения в работе. Из хороших новостей (но опять же это идет сверху, лично от президента): регионы должны в своей отчетности представлять и показатели энергетической эффективности. Вот пример, когда регионам сверху навязали новый тип мышления. В целом, пока перелома не произошло. К нам не прислушиваются, ситуация ухудшается. Возможно, президент пытается, сказав, что надо обращаться к общественным организациям, каким-то образом улучшить с их помощью ситуацию, мобилизовать, что ли, последний резерв — общественность, активистов. Президент фактически, говоря эзоповым языком, просит о помощи общественные организации, чтобы мы помогли ему в решении этого блока вопросов.
Если посмотреть на ситуацию широко, то общество действительно не готово не только к экологическим, технологическим, социально-экономическим изменениям, но и по общему кругу вопросов общество у нас очень инертно. Как решать эту проблему? Естественно, на ум приходит эко-образование. Я бы сказал «эко-просвещение». Сорокалетних людей сажать за парты не надо, но какую просветительскую, пропагандистскую работу вести нужно. Это первое, с чего нужно и важно начать, потому что, не поменяв мировоззрения, сознания людей, нельзя сделать ничего. Как это делать? Это вопрос, с решением которого, кстати, экологические организации могут очень хорошо помочь. Опыт у нас есть, мы очень хорошо видим ошибки, видим, как неэффективно ведется пропаганда государственными и даже коммерческими структурами, как неэффективно расходуются очень большие деньги, выделенные на эко-просвещение. Простейший пример — президентская инициатива с вытеснением с рынка лампочек накаливания. Сделали все, чтобы дискредитировать идею на стадии исполнения. Что мы могли сделать со своей стороны, чтобы показать людям, почему это важно и нужно — уходить от ламп накаливания? У нас нет того финансового и административного ресурса, который был у государства, но не был использован. Здесь нужна какая-то смычка у государственных и коммерческих структур с экологическими организациями, потому что население, безусловно, нужно образовывать, просвещать. Мы ведем несколько таких проектов. Например, «Гринпис» ведет проекты, посвященные раздельному сбору мусора, просвещению офисных сотрудников. Мы с удовольствием готовы хоть завтра передать опыт, мы заинтересованы в этом, потому что то, что мы делаем, это капля в море. Нужно, чтобы это было системно и повсеместно. И тот же раздельный сбор мусора существует, но, к сожалению, часто на бумаге. Буквально сегодня утром я наблюдал такую картину. У меня во дворе, в Лианозове, на севере Москвы, стоят три контейнера — пластик, металл и смешанный мусор. Подъезжает машина, и все три контейнера выгружаются в один грузовик, который все это везет на мусоросжигательный завод. Вот квинтэссенция нынешней реформы ЖКХ в части проблемы сбора мусора. При этом скорее всего потрачены большие деньги, были куплены бачки, машины, которые их должны забирать, а на самом деле, не забирают, должна вестись пропагандистская работа, которая не ведется. Получается просто распил бюджета. Мы в Санкт-Петербурге делали проект, посвященный эко-просвещению и тому, чтобы власти осуществили это начинание по уму, то есть хотя бы чтобы бачки стояли отдельно, чтобы у них были уникальные крышки, как дырки для бутылок или плоские дырки для бумаги, чтобы бачки нельзя было открыть и положить содержимое в общий мусор, чтобы научить дворников не ломать эти контейнеры — в Питере это происходит сплошь и рядом, — чтобы были созданы нормальные экономические условия для компаний, которые забирают бумагу, пластик и стекло. Без реализации этих деталей такие проекты не состоятся, они сетевые. А государство показало, что к сетевым проектам не готово. Работать с населением государство не умеет. Сделать один большой, гигантский, многомиллиардный проект, например, построить атомную станцию — это можно: мобилизовать гастарбайтеров, где-то украсть, что-то распилить. А сделать что-нибудь географически значимое, с горизонтальными связями, чтобы туда было вовлечено очень много людей, компаний, чтобы все это взаимодействовало — вот этого государство пока не может, к сожалению. А без этих сетевых проектов ни модернизация, ни инновации в стране не пойдут. Здесь-то и нужны общественные организации. Это те точки кристаллизации, вокруг которых можно начинать выстраивать новые островки здравого смысла и опираться на них. Возможно, президент это почувствовал и начал об этом говорить открыто. Очень надеемся, что сигналы дойдут до исполнителей.
