Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) опубликовал результаты исследования об угрозах России. Какие напасти для своей страны видят люди в нынешнем кризисном 2009 году?
Результаты исследования в целом оказались предсказуемыми. Основная угроза — это слабость национальной промышленности и сельского хозяйства. Но есть и сюрпризы: непредсказуемо высоким оказалось число людей, которые не понимают, что происходит в стране. Таких почти 40%.
В самом деле: формулировка угрозы как «слабость национальной промышленности и сельского хозяйства» весьма расплывчата и туманна. А что за этим стоит? В чём причины того, что Россия никак не повернёт к модернизации? Почему наши заводы пыхтят на старом оборудовании (в ряде секторов износ 60-70%), по нашим железным дорогам тащатся устаревшие тепловозы, а в небе трепыхаются старые самолёты? Почему даже в Москве, которая, казалось бы, должна задавать темп модернизации, чиновники 15 лет болтают о реконструкции трассы, ведущей к главным воздушным воротам страны, а дорога на «Шереметьево» продолжает оставаться позором России? Почему у нас вместо современной лёгкой промышленности, которая снабжала бы население доступными товарами собственного производства, народ одевается на криминальном Черкизовском рынке? Где те 230 млрд. долл., которые только за последние два года были выделены на модернизацию?
Только ли коррупция?
В последнее время много говорят о коррупции, о вопиющем разворовывании бюджетных средств. Что, дескать, они — источник всех наших бед и неудач. Но только ли они? На днях немецкая автомобильная фирма «Фольксваген» подписала с Китаем соглашение о строительстве в Поднебесной крупного завода запчастей. Соглашение предусматривает, что завод будет построен за один год. И никто не сомневается, что Китай это обязательство выполнит. А сколько лет такой же завод строили бы у нас? Пять? Десять? Почему в том же Китае за один день строят столько же дорог, сколько у нас за год?
В темпах развития и в глубине модернизации мы проигрываем не только Китаю, но и старушке-Европе. В Германии или Великобритании персонал среднего завода сегодня — всего 165 человек, а у нас на предприятиях со сходным профилем и мощностью — по 700 и более. Ещё хуже обстоят дела на заводах-гигантах. В течение многих лет власть вливает в одну из компаний отечественного автопрома миллиарды долларов. И где же модернизация? Этот советский Гулливер со своими 107 тыс. рабочих продаёт продукции в 11 раз меньше, чем немецкий БМВ с таким же количеством занятых. О качестве машин мы уж и не говорим.
Наше нынешнее правительство иногда сравнивают с первым советским, сформированным Лениным. И действительно, оно одно из самых молодых и интеллектуально подкованных. Так почему же удельный вес продукции, основанной на инновациях, в России остаётся одним из самых низких в мире — всего 5%?
Без свиста
Провал многочисленных проектов модернизации, о которых правительственные чиновники так художественно свистели последние 10-15 лет, в значительной мере связан с тем, что у нас не отлажен (а может быть, и вовсе отсутствует) механизм трансформации «партитуры», написанной в кабинетах власти, в реальную «музыку». Хорошие идеи остаются бумажными слонами. У власти кормится бездна экономических стратегов, мечтателей и финансовых чревовещателей. А людей, знающих, как запрячь кобылу в простую крестьянскую телегу, как переодеть парадный бюджет в рабочую спецовку, днём с огнём не сыскать.
На нынешней ступени, когда пройден опасный и непредсказуемый этап перехода от фальшивого социализма к зачаткам рыночной экономики, когда наконец решена задача стабилизации, России нужны не «соловьи либерализма», поющие в Александровском саду, а управленцы с хваткой и волей С. Орджоникидзе и А. Косыгина.
Наша нынешняя бюрократическая элита поражена тем же вирусом, что и элита горбачёвских времён: она остаётся ноздрёвско-маниловской, то есть по преимуществу политической, надстроечной. И в силу этого (привычного для России) стратегического недомогания склонна к прекраснодушию, самолюбованию и строительству объектов со сроком пуска «во второй половине века». Но добиться, чтобы «процесс пошёл» здесь и сейчас, нынешние кадры, как и горбачёвские перестроечники, увы, не способны.
Пора перепрягать!
Доставшиеся нам от эпохи Ельцина и олигархические по происхождению кадровые резервы слишком задержались у пультов управления. Они, может быть, и были полезны в период, когда стабильность, удержание власти и сохранение в неприкосновенности «либеральной целки» ценились выше императивов развития. Их жёсткая политическая ангажированность и «личная преданность», возможно, и были исторически допустимы. Но сегодня они не обеспечивают ни потребностей роста, ни улучшения привлекательности российской модели. Напротив, их неспособность обслуживать потребности реальной экономики, их раздражающее словоблудие уже негативно сказываются на настроениях населения, генерируют недоверие к власти, а следовательно, и новую нестабильность.
Широко критикуемый сегодня режим ручного управления — мера, безусловно, крайняя. Говорят, что она вынуждена остротой кризиса. Думается всё же — не столько остротой кризиса, сколько импотенцией бюрократической вертикали. Но ни президент, ни премьер, как бы работоспособны они ни были, не могут освоить и охватить всего многообразия управленческих процедур. Тем более в такой махине, как Россия. Бюрократическая машина чрезмерно разрослась и утратила мобильность. Поражённая коррупцией и круговой порукой, отгороженная от общества занавесом непрозрачности, она становится опасной для России. Никакой политической «виагрой» её уже не подстегнёшь и клизмой не очистишь. Необходимо выстраивать новый бюрократический инструмент, заточенный на задачи модернизации. Стране нужна кадровая революция.
