Первый президент США Авраам Линкольн («Декларация равенства», сентябрь 1862 г.): «Я намерен заявить, что ни в коей мере не являюсь и никогда не являлся сторонником общественного и политического равенства между белой и черной расой.
Между нами существуют такие физические различия, которые навсегда исключают возможность совместного проживания двух рас на условиях общественного и политического равенства… Я настоял на переселении негров (обратно в Африку), и я буду продолжать. Моя «Декларация равенства» связана с этим планом (переселения). Несовместимость двух разных белых народов намного меньше, чем двух разных народов белых и черных… Я не могу представить большего бедствия, чем интеграция негра в нашу социальную и политическую жизнь в качестве равного нам… В течение 20 лет мы сможем мирно переселить негра… в условия, в которых он сможет в полной мере стать человеком. Этого он никогда не сможет сделать здесь. Мы никогда не сможем достичь идеального объединения, как мечтали наши отцы, с миллионами чужестранцев…»
Наконец-то европейские лидеры обеспокоились «толерантностью». Конечно, раньше они тоже немыми не были, но их речи про «общечеловеческие ценности» были обращены куда-то в космос, к иным цивилизациям, стоящим на более высоком уровне развития. На грешной же земле прекраснодушие политиков, увы, разбивалось о суровый быт.
И вот — прорвало. Сначала канцлер ФРГ Ангела Меркель резанула правду-матку: дескать, мы строили-строили, но так и не построили мультикультурное общество в Германии. Отныне в нашем монастыре действует лишь наш устав. «Те, кто хочет стать частью нашего общества, должны не только соблюдать наши законы, но и говорить на нашем языке», — заявила прозревшая женщина. Видимо, на Меркель оказала большое влияние книга… нет, не «Майн Кампф», а «Германия — самоликвидация», где бывший член правления Бундесбанка Тило Саррацин одним из первых назвал вещи своими именами.
А совсем недавно главу кабинета министров Великобритании Дэвида Кэмерона, после стольких лет хваленого английского воздержания, вообще понесло. «Пора! — сказал он. — Пора перестать придерживаться принципа пассивной толерантности». Не подумайте чего дурного, просто Кэмерон считает, что национальная идентичность — гораздо более серьезная преграда экстремизму, чем размытый культ «общечеловечности». Нужен «либерализм с мускулами». Возможно, когда нас атакуют марсиане, земляне и встанут под знамена новой религии. А пока прав дедушка Ленин: «Прежде чем объединиться, надо хорошенечко размежеваться!»
А иначе странно получается. После десятилетий царства политткоректности Зоркий Сокол — Кэмерон все ж таки разглядел ее однобокость: «Если белый человек допускает определенные высказывания в адрес человека с другим цветом кожи, мы называем его расистом, но когда арабы, чернокожие или азиаты оскорбляют белого человека — это нормально». Ага, нормально… Для ненормальных.
Характерно, что для своего «путча» премьер-министр Великобритании выбрал Мюнхен. Правда, говорил он не в пивной, а на 47-й европейской конференции по безопасности. Пользуясь случаем, раз уж опять собрались потолковать о новых-старых угрозах, Дэвид Кэмерон подметил (Зоркий Сокол — он и в Англии Зоркий Сокол) существенный нюанс: современные террористы взрывают и взрываются не с возгласом «Христос воскрес!», а с криками «Аллах Акбар!». Кэмерон пока не уверен, что все мусульмане в одночасье становятся шахидами, однако в некоторых мечетях уже открыто призывают к расправам над «неверными». «Мы должны применить самые жесткие меры к таким проповедникам и запретить их деятельность в наших странах», — жег глаголом экстремистов британский премьер.
Конечно, не все слушатели Кэмерона оказались благодарными. К примеру, руководитель мусульманского фонда «Рамадан» Мохаммед Шафик обвинил оратора в потворстве ультраправым. В доказательство Шафик сослался на митинг, состоявшийся буквально через несколько часов после объявленного Кэмероном конца «пассивной толерантности». В британском Лутоне несколько тысяч человек вышли на прогулку, прихватив с собой плакаты вроде «Мусульманские террористы, убирайтесь с наших улиц!»
Пресс-служба правительства Туманного Альбиона к лутонской «Манежной площади» отнеслась спокойно. Никто из чиновников не спешил называть события «погромами» и «фашистскими проявлениями». Более того, сам премьер поставил жирную точку, заявив, что за «мюнхенскую речь» ни перед кем извиняться не собирается.
