У меня тут много вопросов по поводу ментов-убийц. Прежде чем говорить о ментах-убийцах, я хочу рассказать совершенно замечательную историю, духоподъемную, я бы сказала, которая случилась недавно с моим знакомым в аэропорту «Домодедово», точнее с его тещей.
Теща иностранная. Знакомый, кстати, может быть, сам назовет себя, может быть, он тоже хочет что-нибудь по этому поводу прокомментировать. Итак, иностранная теща прилетает в аэропорт «Домодедово», получает багаж. В процессе получения багажа, который у нее куда-то потерялся, забывает мобильник и паспорт. Они вешают объявление о том, что мобильник и паспорт потеряны. Им тут же звонит какой-то человек и говорит: «С вас 20 тысяч рубликов перед Новым годом — мобильник и паспорт будут возвращены». Человек консультируется со мной, что делать. Человек тоже иностранный.
Откровенно говоря, если бы это было «Внуково» или «Шереметьево», ну чего делать? Ничего не делать. Заводить новый паспорт. Но это «Домодедово». Я близко с руководством «Домодедово» не знакома, но в силу журналистской профессии я знаю, что это одна из самых замечательно организованных компаний в России и что в силу происхождения «Домодедово» хозяин аэропорта Дмитрий Каменщик очень не любит такие вещи.
Исторически «Домодедово» произошло так, что когда компания «Ист-Лайн», хозяином которой был Каменщик, начала возить через «Домодедово» товары (можно это назвать товары, можно это назвать «серый импорт», можно это назвать контрабанда, не важно), тогда «Домодедово» был абсолютно бандитским аэропортом, тогда бандитские бригады дежурили там сутки через трое. Там были четыре бандитские группировки, которые сменяли друг друга. Там продавали и воровали всё, начиная от билетов и кончая обыгрыванием пассажиров при вывозе их такси в город.
Там бандиты были вытеснены из аэропорта, когда Каменщик сначала построил первый терминал, собственный грузовой, и сказал: «Ребята, все остальные терминалы — ваши, я вам плачу. Но когда я разгружаю в своем терминале, я не плачу». Потом Каменщик построил еще один терминал, еще один терминал, еще один терминал и вытеснил бандитов не с помощью стрельбы, не с помощью законов, а с помощью законов экономики.
И в силу этого в «Домодедово» очень боятся всяких криминальных вещей. Там везде стоят камеры, там страшно боятся, что в компании заведется воровство. Поэтому я звоню в приемную Каменщика — дело происходит в воскресенье, еще раз повторю, что никаких связей с руководством у меня нет — и говорю, что, знаете, вот такая фигня произошла, как бы это ни ваши ребята своровали.
Я представляю, что бы произошло, если бы левый человек позвонил в наше российское МВД и сказал, что где-то у кого-то украли паспорт. Просто мертвый вариант. Что происходит? Отзванивает мне сначала Каменщик, потом отзванивает мне служба безопасности, отзванивает этому человеку, начинает заниматься вопросом. Кстати, выясняется, что их собственные ребята абсолютно ни при чем, что это никакая не схема — потому что очень походило на схему, — что это просто телефонные мошенники. Дама где-то потеряла паспорт и мобильник, а потом телефонные мошенники, заметив объявление, начали звонить. Т.е. это совсем не проблема аэропорта «Домодедово».
В процессе я говорю со службой безопасности, и она мне говорит: «Это не важно, с чего мы начали копать. Важно, что мы вскрыли некоторые закономерности». Я говорю: «Какие?» — «Например, оказалось, что везде, где мы проверяли, камеры, которые установлены около ментов, повернуты в сторону так, что ментов не видно. Это системная проблема. Мы ее вскрыли благодаря вашему сигналу».
Дальше мне еще сам г-н Каменщик говорит, уже потом мы с ним беседуем: «Мы вскрыли некоторые системные проблемы. Например, недостаточное знание английского сотрудниками службы багажа». — «Извините, Дмитрий Владимирович, я не поняла. Что значит недостаточное знание английского?» Он говорит: «Мы их будем лучше учить английскому». Я говорю: «А у вас на такую зарплату пойдут люди, которым надо еще, видите ли, и английский знать?» А он говорит: «Мы не нанимаем людей, мы их выращиваем. Мы считаем, что существующая система образования в России не соответствует нашим стандартам. И чтобы соответствовать стандартам компании, мы выращиваем людей сами».
Это я к чему? Эта фраза, абсолютно гениальная, была произнесена в ходе разборки этой мало значащей истории, о том, что любое сообщение является поводом для реакции. И это на самом деле гениальное правило любой самосовершенствующейся системы. Если ваша система каждую минуту думает о том, какие у нее недостатки, что ей надо сделать, чтобы быть лучше… Если это журналист — какую глупость он сморозил вчера; как лучше надо было сформулировать, если он даже сказал это не так уж плохо.
Так вот если у вас система сама над собой работает, у нее есть шанс, она совершенствуется. Если ваша система занята объяснением самой себе того, что она непогрешима, а если что-то случилось, то это виноваты враги, то у этой системы шанса нет. Самое важное в системе — это не ошибки, ошибки бывают в любой системе. Самое важное в системе — это то, как она реагирует на ошибки. Когда спрашивают, чего делать с МВД, чего делать со страной…
Почему я рассказываю так долго о «Домодедово»? Потому что, например, там одна из самых простых вещей — менеджмент должен беспокоиться. Менеджмент должен беспокоиться обо всех деталях. И тогда, если он побеспокоился о крупных деталях, то со временем можно побеспокоиться и о мелких. Если менеджмент сначала выжил из «Домодедово» бандитов, которые дежурили в терминалах сутки через трое, то через 10 или 15 лет он может заняться проблемой пропажи мобильника и паспорта у пожилой британки, которая несколько рассеянна. Если менеджмент — скажем, в МВД — занимается рассказами о том, что он великий, то даже трупы, производимые майорами МВД, к сожалению, не производят впечатления.
У меня тут много вопросов по поводу убийств, совершаемых МВДшниками и по поводу страшной истории с водителем снегоуборочной машины, которого застрелил милиционер. Очередной расстрел. Тут, понимаете, надо разделять частные причины и общие причины. Потому что частная причина того, что этот милиционер нам сейчас известен, это тот факт, что во главе московского ГУВД встал человек по имени Колокольцев, который стал расследовать подобные вещи. Я не уверена, что это было бы расследовано при Пронине. Точно так же, когда, как вы помните, забили насмерть грузина Гурцкая около метро, то эти люди были уволены и привлечены к ответственности.
Если, допустим, посмотреть на то, что происходит в соседнем городе Санкт-Петербурге, то мы видим ровно наоборот картину. На глазах всех людей наряд милиции бьет мальчика, который выскочил на помощь сестре, потому что сначала наряд милиции бил сестру за то, что она неправильно запарковала машину. Они начинают избивать этого молодого человека, толпа у них этого молодого человека вырывает. Потом на этого же молодого человека заводят дело за то, что он чего-то не так сделал.
Известного режиссера менты, выскочив из ГАЗика, избили и отобрали деньги. Он пришел подавать заявление в милицию, ему говорят: «А это были не менты». И это тоже происходит на набережной, по-моему, Фонтанки, это происходило тоже в Санкт-Петербурге. Кстати говоря, это произошло ровно в тот самый день, когда должен был кончиться тот самый месяц, который МВД дал милиции на борьбу с коррупцией. Он сказал тогда, помните: «Через месяц коррупции не должно быть». Через месяц коррупции в милиции не стало, и на вопрос режиссера, кто ж его избил, ему сказали: «А это не менты». Вот это частный момент. Я очень хочу, чтобы все отметили, что делает Колокольцев. Потому что он же испытывает гигантское сопротивление системы.
Есть общий момент, который заключается в том, что милиция, как и любое другое российское ведомство, прежде всего ее начальники, прежде всего Нургалиев, прежде всего над Нургалиевым, рассматривают милицию как некую корпорацию, которая должна защищать прежде всего себя, не население, а себя. И если кто-то чего-то сделал, то это надо покрыть. В результате это приводит к чудовищным нарушениям в балансе организма. Причем главные из этих нарушений, они даже не те, которые на страницах газет и вот так очевидны, как история с водителем снегоуборочной машины.
Только что была история с начальником, по-моему, разбойного отдела, милиционером Максимовым. Я не знаю, все ли ее заметили. Милиционер Максимов был пойман — очевидно, арестован тоже с санкции Колокольцева, хотя год шла разработка — за заказное убийство. Но заказное убийство, совершенное каким образом? Похоже, что это было не первое заказное убийство. Он взял заказ просто исполнить человека, попросил этим заняться своего агента. Т.е. казенное имущество. Агент использовал для этого казенную квартиру, используемую для явочных встреч. Агент привлек к делу проститутку, с которой они все вместе спали. Проститутка — еще одного исполнителя, который уже не знал милиционера Максимова.
Они все вместе пригласили клиента, которого надо было исполнить, на квартиру, там они его замочили. После этого они позвонили Максимову, сообщили, что такая фигня произошла. Он говорит: «Да вы что, на явочной квартире? Вытащите труп». Они стали вытаскивать труп, их заметили соседи. Дальше год продолжалась разработка всей этой замечательной истории.
Т.е. возникает вопрос — до какой степени деградации должен дойти офицер, чтобы не просто выполнять заказы, а чтобы выполнять как в колхозе. Помните? Картошку-то я сажаю на своем поле, но картошка казенная, удобрения казенные, еще трактор казенный пригнал. Он исполняет частный заказ, он убивает человека. Явочная квартира казенная, агент казенный, проститутка казенная.
Я говорю о развале системы МВД, которую наиболее ощутимо мы видим в ситуациях, когда милиционеры убивают людей. Это самое видное, но, может быть, даже не самое главное. Я уже говорила, что самое главное — это полный распад системы мотивации, при котором, например, не расследуются преступления. Причем есть такое ошибочное заблуждение, что преступления не расследуются только тогда, когда они совершены против бедного человека. Типа если сын замминистра обороны задавил Светлану Беридзе, то тогда это не расследуется, а если наоборот, то расследовалось бы. К сожалению, система не работает вообще во всех отношениях.
Я еще раз рекомендую статью нашего криминального корреспондента Сергея Канева в «Новой газете», который уже несколько раз описывает потрясающую историю банды, которая причастна к ряду убийств, включая убийство племянницы главкома внутренних войск. Вы представляете — племянница главкома внутренних войск. Она была убита двумя молодыми людьми, мать которых — Галина Путилина считается очень влиятельной женщиной, периодически может появиться где-то в сопровождении милиционеров, представляется разными именами. Имя ее связывается с целым рядом убийств. Об этом подробно пишет Сергей Канев. И вот убийство племянницы главкома внутренних войск. Два молодых человека сидят. А девушку убили, потому что хотели получить выкуп, но испугались. Короче говоря, убили девушку.
После того, как Канев об этом написал, госпожа Путилина ему звонит, прямой текст: «Встретимся завтра в кабинете зам. генпрокурора Гриня». Там много других слов, причем непечатных, в том числе эти: «Встретимся завтра в кабинете зам. генпрокурора Гриня». Одну секундочку, я не знаю, какие у зам. генпрокурора Гриня отношения с этой женщиной, имя которой связывается с рядом убийств.
Факт заключается в том, что убита племянница главкома внутренних войск. Казалось бы, если бы у нас была хоть какая-то вертикаль власти, наверное, всех, причастных к этому убийству, настигло бы справедливое возмездие. Но факт заключается в том, что человек может абсолютно безнаказанно после такой ситуации сказать журналисту: «Встретимся завтра в кабинете зам. генпрокурора Гриня», — и щеголять некоторыми другими милицейскими именами. Т.е. система не работает вообще.
Когда похищают, допустим, сына вице-президента главы «Роснефти», то оказывается, что похитителей нельзя найти, просто потому что их не хотят искать. Когда вся ситуация оказывается публичной — опять же благодаря Сергея Каневу, — похитителей находят в течение недели, и выясняется, что это не какие-то важные люди, а это обычные — будете смеяться — ваххабиты, натуральные кавказские ваххабиты, которые похитили мальчика, которые, пока они ехали с похищенным мальчиком, попали в аварию, вызывали эвакуатор. Машину, на которой они его похитили, они куда-то везли.
Более того, когда началась операция по освобождению мальчика, менты перепутали квартиру, в которой его держали. Слава богу, ваххабиты к этому моменту были такие перепуганные, что мальчика просто отпустили. Менты сделали хорошую мину при плохой игре и сказали что так было задумано — вламываться в другую квартиру, что это была такая светлая мысль.
Т.е. вице-президент «Роснефти» или главком внутренних войск не могут обеспечить безопасность своей семье, потому что система не работает вообще. Система, в принципе, работает только на одно — на то, чтобы доказывать, защищать свое право на существование и отрицать всякую ошибку, всякую ошибку приписывать проискам врагов.
Система уже не является системой, она является роем. Что такое рой? Рой — это очень просто устроенная вещь. Не важно, это рой термитов или это рой пчел, у которых нет никакой высшей нервной организации. Они иногда выполняют довольно сложные действия, просто потому что они смотрят и делают так же, как ближайшее существо в рою. Как строится муравейник? Он строится не по плану. Он строится, потому что выполняется простое действие, которое заключается в том, что, если ты, муравей, услышал запах другого муравья, оставь в этом месте веточку.
Как грабится российский предприниматель? Он грабится же не по плану. Он грабится по простому принципу: если российский предприниматель обратился за помощью в милицию, т.е. если у него какие-то сложности, ограбь его еще раз. Если у него были один раз проблемы, значит, они возникнут второй раз. Т.е. поведение значительной части российских чиновников…
Какая наивысшая фаза социального распада системы? Это мародерство. Прибежали и грабят. И мародерство замечательно тем, что когда кто-то из победившего войска в мародерстве не участвует, это не важно. Т.е. лично какой-то там солдат может сказать: «Я не буду грабить этот город, я не буду насиловать женщин и вспарывать им животы». Но это не важно. Огромное количество милиционеров не участвуют в происходящем мародерстве. Огромное количество российских чиновников не участвуют в происходящем мародерстве. Но это уже, увы, не важно.Вот потрясающая история, история убийства следователя Казиахмедова. Если вы помните, по-моему, уже год с лишним назад его убили. Его убили в ходе конфликта между двумя людьми, одного из которых звали Слуцкер, а другого Сафарян.
Слуцкер — это у нас очень влиятельный сенатор. Перед этим в этом деле случилось другое убийство, это убийство генерала Трофимова, который поссорился перед убийством со Слуцкером. И было очевидно логически предположить, что уж если одно убийство случилось, то и второе убийство связано с тем же.
Что оказалось в итоге расследования? Что оказалось по детализации? Вещь, которую невозможно придумать, если не знать. Вот был этот несчастный Сафарян, который поссорился со своим партнером Слуцкером. Поскольку Слуцкер очень влиятельный человек, он начал искать какую-то защиту. Первым Сафарян прибежал к живому тогда еще Сулиму Ямадаеву и сказал: «Можешь ли ты защитить меня от Слуцкера?» Поскольку Сулиму Ямадаеву нужны были деньги, он сказал «да» и начал искать человека, который смог бы это сделать. У Сулима есть такой приятель, Магомед Евлоев, который в этот момент был крупным чиновником в Ингушетии. К Евлоеву обращается: «Можешь ли ты защитить от Слуцкера?» — «Попробуем».
Евлоев обращается еще к одному своему приятелю, дагестанскому следователю, которого зовут Саид. Этот дагестанский следователь в рамках понтов — это чисто дагестанские понты — говорит: «Да вот есть человек в следственной бригаде, которого зовут Казиахмедов, он мой ученик, он сейчас всё сделает».
Происходит некое толковище, где-то вдали за одним ресторанным столиком сидят Евлоев и Ямадаев, за другим ресторанным столиком Саид вызывает этого следователя Казиахмедова, о чем-то они толкуют. Все стороны расходятся в полном убеждении, что следователь Саид может решить все проблемы со следователем Казиахмедовым.
Дальше Сафарян передает деньги, насколько я понимаю, считает следствие. Миллион. Миллион передает Ямадаеву. Ямадаев, не тронув этот миллион, передает Евлоеву. Евлоев и Саид этот миллион как-то поделили. А следователю Казиахмедову они даже не позвонили. Потому что следователь Казиахмедов, во-первых, не имел никакого отношения к возможности закрыть или не закрыть дело. Во-вторых, им, наверное, было как-то жалко этого миллиона.
Дальше Сафаряну говорят, что всё нормально. Сафарян вылезает откуда-то из своего убежища, его начинают арестовывать. Он звонит Ямадаеву, говорит: «Как же так? Вы говорили, что всё нормально. Меня арестовывают». Ямадаев говорит: «Ничего не знаю. Перезвони Евлоеву». Сафарян перезванивает Евлоеву, говорит: «Как же так? Всё нормально, а меня арестовывают». Евлоев говорит: «Ничего не знаю, перезвони следователю Саиду, он решал вопрос». Почему я говорю об этих звонках? Потому что так всё и вылезло. Сафарян звонит следователю Саиду. «Сейчас разберусь», — говорит следователь Саид.
У него вопрос — ему надо как-то отвечать за потраченный миллион. Он нанимает киллеров, киллеры хлопнули этого Казиахмедова. За миллион, который тот не получал. В истории к этому убийству получается непричастным ни Сафарян, ни Ямадаев, ни Евлоев. Заказчиком, по версии следствия, является следователь Саид, который «съел» деньги.
Я почему рассказываю эту историю? Во-первых, она очень интересна с точки зрения некой морали нашей прокуратуры. На самом деле она очень похожа на историю про начальника разбойного отдела Максимова, потому что это крайняя деградация системы. Понятно, что не все следователи у нас являются следователями Саидами, но для того, чтобы следователь Саид появился, система должна быть в соответствующем состоянии. Понятно, что не всякая «Хромая лошадь» в России горит, но для того, чтобы «Хромая лошадь» сгорела, система должна быть в соответствующем состоянии. Это одна часть истории.
А другая часть истории заключается в том, что это убийство, убийство бедного следователя Казиахмедова, который не брал денег, из-за которых его убили, который вообще не был в курсе ситуации, даже не понял, из-за чего его убили, оно неописуемо, это нельзя придумать. Может быть, это может придумать писатель. Но если не знать детализации, если не знать вот этих звонков, которые от бедолаги Сафаряна последовали сначала к Ямадаеву, потом к Евлоеву, потом к следователю Саиду, то невозможно представить себе, как это вообще могло произойти.
Это последняя маленькая притча о том, что во всякой истории нужны детали. Без деталей историю не поймешь. Всего лучшего. До встречи через неделю.
