Причиной побоища в детском лагере стала межнациональная напряженность на Черноморском побережье и грубые просчеты государственной власти.
В Чечне сформирована комиссия по выяснению обстоятельств драки, которая произошла в оздоровительном лагере «Дон» Туапсинского района Краснодарского края. Вместе с тем власти и СМИ замалчивают ряд событий, которые предшествовали побоищу. А ведь именно эти события подготовили почву для конфликта. Корреспондент «Новой» побывал в лагере и выяснил, кто разгромил корпуса и за что избили лагерное начальство. В силу специфики темы многие работники лагеря «Дон» просят не называть их фамилии, однако редакции они известны, а интервью записаны на диктофон.
Это случилось 24 июля около семи вечера, в беседке около корпуса № 2. Свидетелем стала 13-летняя Анастасия Ф., которая рассказывает: «Там была девочка Соня, и чеченские парни стали плохо говорить про Россию. А Соня за Россию заступилась. И один парень Соню ногой по заду ударил. Она ему высказала нецензурно. Парни стали ее толкать по кругу, давали пинки, за волосы таскали». В докладной же записке, которую начальник Туапсинского РОВД Удовенко подал главе краевого ГУВД Кучеруку, сказано, что между девочкой и подростками «произошел словесный конфликт». На крики прибежала вожатая Екатерина Ш.: «Я взяла Соню и повела к Борису Михайловичу, заместителю директора, а подростки пошли за нами».
Детский лагерь расположен вплотную к взрослой базе отдыха. Забора между ними нет, но самостоятельно ходить на территорию взрослой базы детям не разрешают. Тем не менее, по словам Екатерины, трое подростков пришли к домику заместителя директора Бориса Усольцева. «Я вызвала Бориса Михайловича. Он сказал парням, что у нас девочек не бьют, это будущие матери. Парни стали огрызаться. Что конкретно отвечали, не помню, они по-русски плохо говорили. Одного из них Борис Михайлович стал выталкивать с территории базы, а остальные убежали».
Происходящее слышала начальник лагеря Алла Грошевая, которая находилась рядом в доме: «Усольцев сказал, что у нас девочек не бьют, это будущие матери. Парень что-то ответил, и Борис возмутился: «Ты че сказал?!» Я услышала шлепок. Решила, что это пощечина, хотя точно не знаю». Работница лагеря Инна В. говорит, что присутствовала при разборке: «Он не ударил, он просто отпихнул одного из подростков и потом стал выводить с территории базы. А потом на нас уже бежала толпа». Директор лагеря Михаил Усольцев уточнил: его зам (и сын) Борис Усольцев применил силу не к одному, а к двум чеченским подросткам. В уже цитированной милицейской докладной говорится, что Борис Усольцев «в грубой форме провел воспитательную беседу с указанными выше подростками из Чеченской Республики и попытался их вывести с территории». В заявлении же пресс-службы чеченского омбудсмена приведена другая версия: Борис Усольцев «в пьяном виде подошел к отдыхающим во дворе троим подросткам из Чеченской Республики и стал их избивать, выкрикивая нецензурную брань».
Что было потом, видела старший воспитатель Нина В.: «Подбежала толпа, била Бориса палками, он отмахивался. А потом сопровождающий из четвертого отряда, молодой, высокий, ударил его ногой по ноге, подсек. Бил профессионально». По ее словам, это происходило уже около детской столовой. Фамилию ударившего мне выяснить не удалось. Зовут его предположительно Ваха. Воспитатель же Нина В. продолжает: «Борис сидел на земле весь в крови и не мог встать, потому что нога была повреждена. И тут сопровождающая коллектива «Юные кадыровцы», ее зовут Яха, привела к столовой целую группу сопровождающих из Чечни. Начальник лагеря Алла Грошевая заговорила с сидящим на земле Борисом Усольцевым. «В этот момент подлетает чеченский сопровождающий Руслан Гиназов и в подскоке бьет его со всего маха ногой в лицо, — рассказывает Алла. — Борис падает навзничь. А в это время чеченцы говорят, что «смотрите, он у вас пьяный, встать не может». Милиция приехала поздновато. Молодого сопровождающего, который ударил Бориса по ноге, забрали, но тут же отпустили». Брат Бориса Усольцева, Андрей, увез его в больницу поселка Новомихайловский. У Бориса зафиксированы два перелома правой ноги, перелом переносицы и сотрясение мозга. Он в другом городе, готовится к операции.
После случившегося на место событий прибежал директор оздоровительного комплекса Михаил Усольцев и увел чеченцев на переговоры в свой кабинет. «Возможно, Борис Михайлович себя неправильно повел, а чеченцы, возможно, неадекватно подошли к этому. Потому мы в кабинете подписали мировое соглашение», — рассказывает Михаил Усольцев. С чеченской стороны соглашение подписал главный представитель Чечни в лагере, тренер по вольной борьбе молодежной сборной республики Руслан Гиназов — тот самый, что с разбега бил замдиректора ногой по голове. Далее, как рассказывает Михаил Усольцев, по его настоянию двоих чеченских подростков привезли в районную больницу для освидетельствования: «Мне было важно зафиксировать, что у них нет побоев. Потом мне позвонил начальник отделения милиции поселка Джубга подполковник Кузнецов. Сказал, что у нас что-то нехорошее назревает. Я из больницы примчался в лагерь. Толпа (местных жителей. — Е. Т.) уже ворвалась туда. Угрожая сторожу убийством, открыли ворота. Сейчас милиция пишет, что с каждой стороны дрались по 10—15 человек. А на самом деле пришли драться человек 100—150». Пресс-служба чеченского омбудсмена приводит цифру 300—400 человек нападавших.
Как рассказывает воспитатель Александр З., о нападении чеченцы догадались заранее: «Стали отламывать от столов железные ножки, доски от лавочек, стали искать трубы. И еще у них были длинные обструганные палки». Толпа местных жителей пришла в лагерь около десяти вечера. «Шли с арматурой, голые по пояс, — рассказывает русский вожатый Илья. — У меня был как раз чеченский отряд. Я закрыл все двери, чтобы детей никто не тронул. Местные прибегали, смотрели, но никого из моих не обижали». Главная схватка произошла у корпуса № 4, где жила юношеская сборная из Чечни, включая тренера Руслана Гиназова. Как сказано в заявлении пресс-службы чеченского омбудсмена, «большая толпа из местных жителей, возглавляемая директором лагеря, под прикрытием местной милиции устроила избиение чеченских детей». Директор Михаил Усольцев с этим решительно не согласен: «С моей стороны никаких действий, никаких обращений к жителям нашей местности не было. Я, наоборот, пытался догонять, останавливать».
В милицейской докладной указано, что после побоища в больницу обратились девять жителей Чечни. Из них одному 15 лет, двоим — по 16, остальным — от 21 до 52 лет (из Чечни приехало немало взрослых). Потасовка закончилась тем, что милиция перекрыла входы и въезды в оздоровительный комплекс и задержала семерых местных жителей. У всех армянские фамилии. «На следующее утро чеченских детей решили вывозить в Грозный. Они разгромили весь первый корпус», — говорит завхоз лагеря Светлана Токарева. «Выбрасывали мебель из окон», — уточняет старший воспитатель Нина В. На лавочках у корпуса отломаны доски. Сам корпус сейчас закрыт, мне пришлось лезть в окно. Здесь жили чеченские подростки 14—15 лет. Сломано все. На стенах сплошные надписи карандашом и ручкой: «Чечня рулит», «Чечня — сила, остальное могила». (Часть подписей редакция опускает.)
В своих официальных заявлениях кубанский губернатор Ткачев и чеченский президент Кадыров пытаются представить ситуацию как бытовой конфликт. Вожатый Сергей показал мне пустой флагшток недалеко от танцплощадки: «Тут висел флаг России, они его сняли и повесили чеченский. Мы снова поменяли его на российский. В итоге они сняли российский флаг». (Дальнейший рассказ о судьбе флага редакция опускает.) Начальник лагеря Алла Грошевая поясняет: «У меня было ощущение, что их кто-то подстрекает, потому что флаг России сорвали маленькие дети».
Очень важно, что еще одним поводом для драки стали четыре девушки-вожатые из Омска и Чувашии. «Они себя вели очень вольно. Тут даже порновидео ходило, как одну вожатую… Ну, вы поняли», — рассказывает вожатый Николай Пантелеев. По словам старшего воспитателя Нины В., девушки часто ходили в четвертый корпус — тот, где потом была драка. За непристойное поведение замдиректора лагеря Борис Усольцев уволил двух девушек. Одну отправили домой в Чувашию, а вот омичку пожалели и оставили работать в прачечной. (Хороша кадровая работа. — Е. Т.) По словам Михаила Усольцева, при отъезде в Грозный чеченцы забрали девушек с собой, и их дальнейшая судьба пока не известна, известно, что они дали показания против директора «Дона». Надо отметить, что в лагере было 15 отрядов, из них 12, то есть абсолютное большинство, состояли из жителей Чечни. «Большая часть чеченцев были очень вежливые, очень интеллигентные люди», — подчеркивает вожатый Сергей.
Особенно тревожит тот факт, что конфликты случались и за пределами лагеря. Поселок Лермонтово находится в четырех километрах от «Дона». Хозяин местного кафе и гостиницы «Виктория» — Гагик Шагинян, пожилой, уважаемый в поселке человек. На месте левой брови у него рана, залитая зеленкой. Утверждает, что за несколько дней до событий в «Доне» тут сидели жители Чечни. «Было два ночи, я им сказал, что мы закрываемся. А они мне по лицу, — говорит Гагик. — Я потом их нашел во дворе пансионата «Лазурный». Они меня ножом по спине чикнули». По словам Шагиняна, драки с чеченцами недавно были и в других населенных пунктах — Лазаревском, Небуге, Агое.
В Лермонтове в магазине «Ван» торгует местный житель Вартан. Рассказывает: «Драки с чеченцами были и в Джубге, и в Новомихайловке. Я не различаю национальностей, но нам отпугивают отдыхающих. Местным это надоело». Впрочем, инспектор УВД Туапсинского района по связям со СМИ Линда Смолянинова сообщила: «В официальных сводках массовые драки в июле не значились». Директор пансионата «Лазурный» Сергей Иванов тоже уверяет, что драки, в которой пострадал Гагик Шагинян, на территории «Лазурного» не было. Сейчас здесь отдыхают 300 ребят из Чеченской Республики, включая ансамбль «Радуга», который входит в общественный фонд «Дети Чечни за мир». Руководитель фонда Сацита Битигова считает, что драки происходят из-за глупости взрослых: «Недавно договорились выступить на празднике, а нам вдруг отказали. Потому что местное население обозлено». Сацита, конечно, права.
Массовый приезд жителей другой республики выгоден экономически, но не учитывает разницы национальных менталитетов. Это должны понимать и в Чечне, и в администрации Ростовской области, которой принадлежит лагерь «Дон», и в администрации Краснодарского края. Ясно и другое: потеряв на войне близких, многие чеченские дети ощущают себя в недружественной среде. С ними должны работать подготовленные педагоги и психологи, а не девушки-вожатые легкого поведения.
