Продолжается дискуссия о покупке Россией вооружений за рубежом. Вопрос импорта Россией вооружений и боевой техники уже перешел из области теоретических рассуждений в практическую плоскость. У нас теперь есть французские тепловизоры для танков и вертолетов, наши снайперы-спецназовцы получили английские и австрийские винтовки, для Сухопутных войск РФ приобретены израильские беспилотники. Сообщалось и о том, что легкий вертолет «Ансат», который предполагается принять на вооружение российских ВВС, будет оснащаться двигателями производства американской компании Pratt&Whitney.
ПОСМОТРИМ ПРАВДЕ В ГЛАЗА
Однако все это грозит затмить возможная закупка во Франции универсального десантного корабля (УДК) типа «Мистраль». Причем не только по цене (вряд ли эта сделка обойдется нам дешевле, чем в миллиард, причем отнюдь не рублей). Тепловизоры, двигатели и беспилотники — это все-таки не оружие. Снайперские винтовки — оружие, но не «критическое». А вот УДК водоизмещением больше 20 тыс. тонн — это уже серьезно.
Конечно, ситуация для соотечественников в высшей степени непривычная. Ведь до последнего времени только США и СССР/Россия оставались странами, производящими для себя практически весь спектр вооружений и военной техники. Исключениями (американцы покупали английские «Харриеры», СССР — чехословацкие учебные самолеты и польские десантные корабли) можно было пренебречь. Кроме нас и американцев свыше 90% образцов ВВТ для армии и флота выпускали Франция, Швеция и Китай. Последний, впрочем, почти все «свое» «передрал» у Советского Союза/РФ (а потом — кое-что — и у Запада).
Соответственно возможность импорта оружия вызывает у большинства граждан России (не только у обывателей, но и у специалистов) своего рода психологическое отторжение. Тем более что наша страна пока остается одним из основных экспортеров оружия. И вдруг становится его импортером. Как-то вроде бы нелогично.
Отсюда естественным образом возникают протесты со стороны ряда представителей военной общественности и оборонно-промышленного комплекса РФ. Эти протесты воплощаются в публикациях в «бумажных» и сетевых СМИ, например, в статье Евгения Трифонова «Меняй оружие» в «Газете.ru» от 21 июля. Автор считает, что импорт оружия противоречит интересам России, подрывает отечественный ОПК, лишает зарплаты российских инженеров и рабочих. Хотя сам совершенно справедливо признает, что «наше оружие — совсем не «самое лучшее в мире»; так считают только неучи». Действительно, пора перестать на этот счет врать, мы ведь не обманываем никого, кроме самих себя. А в этой области самообман слишком опасен.
Надо смотреть правде в глаза — отечественный ОПК утратил очень много важнейших технологий. А еще очень многих — никогда не имел. Наше отставание от Запада в средствах связи, разведки, навигации, наблюдения, РЭБ, системах управления началось еще в период существования Советского Союза, задолго до перестройки.
Мы никогда не умели строить нормальные авианосцы, да и те странные конструкции, которые скромно назывались «авианесущими крейсерами», создавались в Украине. В России для этого нет ни мощностей, ни кадров, позорная для нас история с переделкой «Адмирала Горшкова» в авианосец «Викрамадитья» для ВМС Индии не оставляет по этому поводу иллюзий. Соответственно если мы не можем делать сами, значит, надо покупать за рубежом.
По-видимому, необходимо снять ограничения на импорт вооружений и военной техники всех классов (кроме, естественно, того, что предназначено для стратегических ядерных сил, но в любом случае нам это никто и не продаст). Вместе с тем надо четко понять еще одну вещь — армия и флот, оборонно-промышленный комплекс не могут быть разновидностью собеса. Задача Вооруженных сил — защита страны, а не социальное обеспечение военнослужащих и работников предприятий ОПК. Для защиты страны должно приобретаться оружие, адекватное задачам, стоящим перед ВС. Где оно будет куплено — не имеет значения. Если такого оружия у армии и флота нет, значит, страну они защитить не могут. В том числе и работников оборонных предприятий. Поэтому тезис о несчастных инженерах и рабочих, как это ни кощунственно прозвучит, не работает.
СЛУЧАЙ — НЕ УНИКАЛЬНЫЙ
Более того, наш ОПК (или хотя бы его часть) сможет выжить при единственном условии — если окажется в ситуации реальной жесткой конкуренции. И на мировом рынке, и внутри страны. Пока что даже первое условие выполняется не до конца, российская оборонка значительную часть своей продукции продает тем странам, которые больше нигде не могут его купить по причинам политического характера (Иран, Венесуэла, Сирия), либо настолько привыкли к советскому оружию, что просто не хотят менять главного поставщика, слишком это накладно (Алжир, Вьетнам).
К последней категории относилась и Индия, однако как только она допустила на свой рынок всех западных производителей, включая американских, отечественный ОПК начал стремительно терять здесь позиции. Просто потому, что во многих областях он неконкурентоспособен. И если продолжать держать его в «тепличных» условиях, это обеспечит ему не выживание, а, наоборот, гарантированную и очень скорую смерть. Собственно, он уже при смерти.
К сожалению, конкуренция, ни внутренняя, ни внешняя, честной не будет, в борьбе задействуется административный ресурс, очень силен (особенно внутри самой России) коррупционный фактор. Увы, это данность. Выживает сильнейший, жаловаться тут не на что. Однако других вариантов все равно нет. Здесь, кстати, нужно отметить: то, что страна является одновременно и крупным импортером, и крупным экспортером оружия, — случай отнюдь не уникальный. Самые яркие примеры — Израиль и Китай. Очень значительную часть ВВТ (причем наиболее современных) для собственных вооруженных сил они приобретают за рубежом, при этом не менее значительная часть продукции их ОПК идет на экспорт (в первую очередь — в развивающиеся страны).
Вдобавок, все больше военных программ начинает носить интернациональный характер. Особенно это характерно для Европы, хотя данный процесс затронул уже и «неприступные» ранее для импорта и кооперации США. Даже Франция начинает допускать на свой рынок иностранные компании, либо работает в кооперации с другими странами. Например, программы строительства эсминцев и фрегатов для ВМС Пятой республики ведутся вместе с Италией. А для Германии, Великобритании, той же Италии, несмотря на наличие очень мощной военной промышленности, импорт ВВТ или производственная кооперация давно стали не исключением, а правилом, особенно если речь идет о производстве наиболее сложной техники (авиационной, ракетной, морской).
Для России последний вариант представляется идеальным: он не так унизителен психологически, как прямой импорт, кроме того, через кооперацию мы получаем доступ к наиболее современным технологиям, до которых другим способом не доберемся никогда (или когда они глубоко устареют).
ЧТО ПОГУБИТ АРМИЮ И ФЛОТ
Разумеется, в вопросе приобретения ВВТ за рубежом есть один очень тонкий момент. Совершенно очевидно, что источником импорта могут быть только страны Запада, потому что только они выпускают то, чего мы сами произвести не можем. Но ведь уже как минимум 5 лет кремлевский агитпроп днем и ночью без умолку рассказывает нам о чудовищных происках этого самого Запада против «встающей с колен» России. Возникает проблема доверия.
Евгений Трофимов пишет по этому поводу следующее: «Линкор «Новороссийск» (трофейный итальянский «Джулио Чезаре») взорвался в рейде Севастополя в 1955-м. Подавляющее большинство экспертов не сомневаются в том, что он был до передачи советскому флоту заминирован итальянскими специалистами.
Кто гарантирует, что в закупленные за границей корабли не будут вмонтированы заряды — на случай обострения отношений с Россией?»
«Подавляющее большинство экспертов», да будет известно г-ну Трофимову, убеждены в том, что «Новороссийск» заминировали итальянские боевые пловцы за несколько дней до взрыва. Версия о том, что линкор нам передали с «готовой бомбой», не встречается нигде. Ибо это означает, что советские моряки и инженеры страдали, без малейшего преувеличения, массовым клиническим кретинизмом. И за 6 лет эксплуатации корабля в ВМФ СССР не заметили, что в его носовой части находится заряд взрывчатки массой более тонны. Так что французы, пожалуй, не будут минировать «Мистраль». Да и решается сейчас данный вопрос гораздо проще — путем установки электронных «закладок» (обнаружить их практически невозможно), которые при получении соответствующего сигнала извне сделают корабль грудой мертвого железа, выведя из строя радиоэлектронное оборудование. Но это, собственно, детали, суть дела — в недоверии.
И вот тут речь уже должна идти о вполне реальной смене всей внешнеполитической концепции. Москве придется признать, что Запад (в лице «ужасного» НАТО) нам не только не противник, а союзник. На самом деле, прийти к данному выводу и озвучить его достаточно просто, поскольку так и неясно, почему Запад нам противник? В чем суть антагонистических противоречий? В принципе Кремлю достаточно заткнуть глотки нескольким телевизионным параноикам — и концепция быстро «придет в норму». И появится шанс купить корабли без «закладок». Собственно, наши ВС и ОПК уже дошли до такого состояния, когда у нас просто нет выхода — с Западом надо дружить. Исходя из соображений самосохранения.
Впрочем, при обсуждении проблемы импорта ВВТ нельзя не затронуть еще одного вопроса — почему приобретается именно эта техника, а не другая? Почему мы из всех израильских беспилотников выбрали самые старые? По какой такой причине мы покупаем «Мистраль»? Это корабль новейший и очень хороший, ничего подобного наш ОПК построить не способен (даже в советское время десантные корабли, причем гораздо меньшего размера, строились в Польше). Но вот зачем он нам в условиях фактического коллапса отечественного ВМФ? Для чего нам этот монстр, где мы будем с его помощью высаживать десанты, какими силами и средствами прикрывать с моря и воздуха? Флоту сейчас нужны фрегаты и эсминцы, об авианосцах и УДК в самом лучшем случае можно будет задуматься лет через десять.
И тут мы снова и снова возвращаемся к извечной проблеме — абсолютной непрозрачности для общества процесса военного строительства в РФ, полного отсутствия сколько-нибудь внятной, осмысленной и сбалансированной концепции этого строительства. Если «военная реформа» фактически становится синонимом ликвидации Вооруженных сил, то не поможет никакой импорт. Не западные «закладки» погубят наши армию и флот. Мы сами их убьем. Некомпетентностью, лихоимством и равнодушием.
