В нашем обществе, вполне патриархальном, еще и вертикально выстроенном, любая речь высшего чиновника, даже если он не то имел в виду, становится руководством к действию и немедленно принимаются решения.
В новом году радиостанция «Эхо Москвы» в содружестве с государственным информационным агентством РИА Новости намерена всерьез бороться с фальсификацией истории – на свой лад. Инициаторы проекта выпустили красочный календарь, в котором каждой неделе соответствует тот или иной исторически спорный факт. Эти темы будут обсуждаться на радиостанции в еженедельном режиме, с приглашением специалистов, экспертов и чиновников, занимающих противоположные точки зрения. О рождении идеи – в интервью главного редактора радиостанции Алексея Венедиктова.
– Алексей, когда, у кого и при каких обстоятельствах появилась мысль сделать эту грандиозную работу?
– Когда была создана комиссия по борьбе с фальсификацией истории, мы с моим коллегой Светланой Миронюк, главным редактором государственного информационного агентства РИА Новости, решили разобраться с этим понятием. Мы все-таки – медиа и потому должны рассказывать людям о том, что говорят на комиссии. И мы решили найти такую форму мультимедийного проекта, которая позволит быть причастным к проблеме не только людям, принимающим решения, но и нашим аудиториям – «Эха Москвы» и РИА Новости. И как столп нашего проекта совершенно неожиданно решили сделать настенный календарь. Отобрали 52 события в истории России. У наших партнеров богатые возможности по изобразительной части – по фотографиям. У нас – журналисты, которые могут делать исторические передачи. Буквально на этой неделе мы получили результат: вот этот самый календарь. В процессе подготовки мы задавались вопросами: было добровольным вступление Грузии в Россию? Или: какой вклад в историю страны внес Иван Грозный? И убийство царевича Дмитрия, и дело Кирова, и дело Тухачевского, – мы выбирали самые болезненные точки нашей истории…
– Насколько глубоко закопались в российскую историю? И где остановились?
– Первое по хронологии событие – Борис и Глеб: была ли братоубийственная война? Заканчивается календарь 2000 годом. Все остальное пока не история. Это пока политика.
– Что стоит за вашей попыткой обращения к теме фальсификации истории?
– Все пытаются превратить историю в этакую окованную дубинку. Это не ново ни для нашей страны, ни для наших соседей и партнеров. Есть совершенно замечательная книга о том, как обучают детей национальной истории в разных странах. Я видел африканские франкоязычные учебники – там все понятно. Очень небольшая страна всегда вела с окружающими справедливые войны, а все, кто на нее нападал, вел войны несправедливые… Все повторяется из века в век. Поэтому наша задача была – сделать некую подборку материалов по событиям, известным каждому. И на известных событиях и именах мы хотели показать – нельзя бросаться словом «фальсификация». Мы не знаем, как это было. Мы говорим о версиях. Мы говорим об интерпретациях. Мы говорим о свободе людей считать Сталина великим. Или наоборот – считать его великим негодяем. Мы говорим: давайте разберемся, что лежит под каждым из этих событий. Не надо превращать это в войну.
– Ваш проект – не только календарь…
– Каждую неделю мы будем проводить на «Эхе» большую передачу, посвященную отдельным событиям, вместе с историками. 3 января посвятим наш выпуск стахановскому движению – потому что в этот день родился Алексей Стаханов. Вторая тема – война в Афганистане: 10 января родился Бабрак Кармаль… Одновременно с этим коллеги из РИА Новостей обещают нам проводить круглые столы с государствами, затронутыми нашей тематикой. Если, к примеру, мы будем обсуждать тему «Гетман Мазепа – предатель или герой?», конечно, мы хотели бы иметь Киевскую студию напротив… И тогда дискуссия будет интересна не только экспертам – политикам, журналистам, ученым. Она станет интересна слушателям, посетителям сайтов.
– В чем главная идея проекта?
– Эта история абсолютно просветительская. Самое главное – нельзя бросаться словом «фальсификация». Мнение должно основываться не на отрицании фактов, а на их подборе. Мы сделаем три тысячи настенных календарей. Их подарят к Новому году всем, кто принимает решения. Мы отправим их в администрацию президента, в Белый дом, подарим губернаторам, послам, депутатам. Они повесят их на стенки и будут убеждаться каждый день в том, что есть вещи, к которым нельзя легко относиться.
– Вы обсуждали тему с главой комиссии?
– Я разговаривал с Сергеем Евгеньевичем Нарышкиным, главой администрации президента, когда комиссия только образовалась. Я попросился на встречу, и надо отдать ему должное – он меня принял незамедлительно и объяснил тему. Я высказал ему свои сомнения, связанные и с задачами комиссии, и с составом ее, и с некоторыми организационными моментами. Сергей Евгеньевич пытался меня убедить в том, что это будет полезная история. Рассказал, как он видит работу комиссии. И спросил: «Вы можете быть ей полезны?» Я ответил: «Комиссии – нет, а истории – да». – «Вот и договорились», – сказал Нарышкин. В этом смысле наша работа должна способствовать правильной деятельности этого органа. Мы готовы привлекать всех членов комиссии независимо от их взглядов к работе над нашим проектом. Мы готовы принимать ученых и политиков из сопредельных республик, понимая все сложности, но сознавая – все равно планета наша маленькая, и жить нам рядом…
– Как примирить полярные точки зрения на историю? Вы, Алексей, бывший учитель, – знаете ответ?
– Относиться к историческим событиям по-разному – это нормально. Все люди разные. У меня была замечательная история, связанная с бывшим министром образования США. Она была из Техаса, и я ее спросил: «У вас есть северные и южные штаты. И если проходите в школе Гражданскую войну, то оказывается, что героев-северян считают предателями на юге… Ребенок приезжает из Техаса в Бостон и получает другой учебник. У него были одни герои, а потом появились другие». Она ответила: «У нас есть общие герои – отцы-основатели». И нет трагедии в том, что у Татарстана – одна истории, а у Тверской области – другая. У нас тоже есть общие герои. И не надо делать трагедии из того, что в дружественной Монголии стоит памятник Чингисхану. Это их герой! У нас ведь тоже Ивану Грозному памятник стоит. К истории надо относиться как к общей истории. И тогда политикам будет проще. Наш проект абсолютно честен, открыт для слушателей, с голосованием, обсуждениями.
– Одна из наших бед – клишированное сознание. Проект далеко не всем понравится.
– Критика полезна. Посмотрите, как сделан календарь. Кто у нас комментирует в календаре войну? Одна точка зрения – советника Кеннеди и Джонсона, а с другой стороны – Борис Громов. Мы не хотим общей точки зрения. Мы хотим, чтобы каждый сформировал свою и не говорил, что этого не было, – такое сегодня стыдно повторять. У нас приветствуются разные позиции. У меня даже у ведущих разные позиции. Ну и хорошо.
– Чем лично вам, Алексей, близок этот проект?
– Когда я работал в школе, у нас было три учителя истории. Одна – коммунист, искренне верующий, и в своих классах она преподавала со своей позиции. Другой, мой приятель Леша, был такой почвенник, славянофил. Он преподавал историю с точки зрения славянофильства, не очень любил Петра. И его класс тоже не любил Петра. А я был, скажем, по сегодняшним меркам этаким либералом, последователем Грановского, соответственно – западником. Мы договорились. Все трое однажды сошлись и поняли, что мы детей топим на экзаменах, – нам кажется, что ребенок говорит неправильно. Мы договорились, что проверяем только мотивировку. И не важно, какую точку зрения дети высказывают на экзаменах. Главное, чтобы они умели ее доказать с помощью фактов, но не игнорируя и другие факты. Это было советское время, 1982 год. И мы, несмотря на разные позиции, в допустимых советских рамках сумели как нормальные люди договориться не делать детей заложниками наших амбиций. Так же и власти должны договориться – и не делать население своих стран заложниками своих историко-политических амбиций. Вторая история связана с тем, что началась война с учебниками, и некоторые политики стали требовать чуть ли не единого пособия. Это, во-первых, невозможно, – сейчас и Интернет есть, и документов можно прочитать массу. Мне не понравилось, что наши власти были готовы прислушиваться к воплям о фальсификации. Я говорил своим друзьям-министрам: ребята, вы хоть знаете, Лжедмитрий был Лжедмитрием – или все-таки настоящим царевичем? Мы с вами не знаем этого. Слушай, как интересно, отвечают они, и бросаются читать Натана Яковлевича Эйдельмана…
– Красивое слово — фальсификация!
– Риторика в политике тоже нужна. Но дело в том, что в нашем обществе, вполне патриархальном, еще и вертикально выстроенном, любая речь высшего чиновника, даже если он не то имел в виду, становится руководством к действию регионального какого-нибудь барона, и немедленно принимается решение. Я знаю, например, что народ совершенно ошалел, когда Путин сказал в Гданьске, что секретный протокол по пакту Молотова–Риббентропа был не морален и не эффективен. А как мы должны сейчас это преподавать? – сказали учителя. Но были чиновники, которые навязывали программы, которые писали учебники, а Путин сказал другое! И они начинают поворачиваться. Путин даже этого не хотел, и Медведев тоже не хочет, но у нас так выстроено сознание, что все козыряют и следят за мыслью начальства, пытаясь ее угадать. А я просто знаю, что Путин и Медведев достаточно интересуются вопросами прошлого, и они имеют доступ в отличие от меня к архиву президента. Они читают документы, и им это интересно, и поскольку они люди не одномерные, они понимают разные аспекты того или иного события, сами принимая, возможно, судьбоносные решения. Они понимают, что события не бывают с одним плюсом или минусом. А чем чиновник мельче, тем меньше он это понимает. И поэтому он пытается угадать, что скажет начальство. Мы хотим, чтобы люди понимали, что не может быть единомыслия. Наш проект – это борьба с проектом введения единомыслия в России.
