На закате Советского Союза меня бесплатно довезли из аэропорта Хитроу до выставочного центра Earls Court в Лондоне — благодаря тому простому факту, что я оказался чернокожим студентом из России.
Загадочный альтруист, водитель лондонского такси по имени Ник, был растроган до слез, узнав, что африканцы вроде меня живут в России — холодной, непонятной России. И, в качестве акта взаимопомощи, не взял с меня денег.
«Как же получилось, что африканцы живут и учатся в России?» — без конца спрашивал он с широко раскрытыми от удивления глазами.
Раздраженный таким обилием сочувствия я забрал чемодан, глупо улыбнулся и, поблагодарив его за доброту, исчез за дверьми отеля.
В те дни пролетарского интернационализма мне никогда не приходило в голову, что афро-русский — это оксюморон. В конце концов, разве Россия – не страна великого поэта Александра Пушкина и его чернокожего предка генерала Абрама Ганнибала?
К сожалению, сейчас отношение к афрорусским несколько изменилось, и, увы, не в лучшую сторону. Новое поколение россиян не особо доверяет темнокожим приезжим и старается избегать неформального общения с ними.
Несколько недель назад, уже в России, я вновь почувствовал себя пассажиром того такси.
С двумя своими сыновьями я ехал на ночном поезде Киев-Москва. На границе началась проверка документов.
Сквозь сон я услышал, как проводница предупреждала эмиграционную службу, что в 19-м купе едут чернокожие пассажиры, утверждающие, будто они – граждане России. В дверь энергично постучались сотрудники службы.
Я сел на узкой кровати, предъявил документы и заявил: «Мы – российские граждане, вот наши паспорта».
Сотрудники скорчили гримасы, недовольно посмотрели друг на друга, затем – на заламинированные фотографии в документах с красной обложкой, которые я протянул им.
Мне ужасно хотелось, набравшись смелости, гордо процитировать Владимира Маяковского: «Читайте, завидуйте, я — гражданин … Российской федерации…»
Вместо этого я все же решил, что разумнее будет пошутить: «Неужели вы не видите, мы – из африканской области Москвы?» (Так иногда называют «Банановый проспект», небезызвестное место у Университета дружбы народов).
Они улыбнулись, и мы спокойно продолжили путешествие. Однако эта встреча навела меня на невеселую мысль – никогда не знаешь, когда тебе напомнят, что ты — житель «второго сорта». Уж слишком сильно ты отличаешься от большинства.
С момента получения российского гражданства мы постоянно обязаны доказывать новоприобретенным согражданам, что мы – одни из них.
Интересно, что безупречный русский язык лишь портит ситуацию — окружающие уверены, что мы шпионы. А столь длительное проживание в России даже самими русскими воспринимается как показатель того, что мы просто не смогли найти места получше.
В октябре 2000 года Марсель Тафен Ванджи, молодой врач из Камеруна, претендовал на пост мэра Твери (в которой на тот момент проживало 450 тысяч жителей). Несмотря на длительное проживание в стране и популярность (он был социальным активистом и игроком КВН), ему было отказано в том, чтобы его имя было внесено в избирательные списки, поскольку он «официально» не был гражданином России.
Девять лет спустя ситуация, вроде бы, изменилась. По крайней мере, на первый взгляд.
Единственная причина, по которой выборы в Волгоградском регионе попали на страницы мировых СМИ, заключалась в том, что в них участвовал афрорусский Жоаким Крима, решивший баллотироваться на пост главы района.
37-летний Жоаким, выпускник Волгоградского педагогического университета, 12 лет назад переехал в Волгоград. Он продает арбузы на местном рынке и представляется Василием Ивановичем (в честь легендарного командующего Красной Армии Чапаева).
Его растущая популярность и непринужденная манера общения вдохновила еще одного афрорусского, Филиппа Кондратьева, тоже выдвинуть свою кандидатуру.
После этого в стране даже заговорили о появлении российских Обам.
Надо отдать должное – пока в этих историях с выборами есть что-то забавное. Однако добиться отношения к афрорусским как к равноправным членам общества, удастся, похоже, нескоро.
