Семь бед, а ответов нет

Первый. Местные не любят чужих и всячески препятствуют их проникновению в «свои» угодья. Да, как правильно пишет автор, это способствует нагнетанию напряженности, порождает локальные войны — но причем здесь браконьерство?

Если местными разрушен мост, ведущий в угодья, или применяются другие методы выдавливания, чужой охотник просто туда не попадет ни с путевкой, ни без нее. Не имеет значения и цель чужака — благовидная она или неблаговидная.

Местные чужих не любили всегда, сожженные мосты, переломанные экскаватором дороги я видел еще в 80-х годах. Причем случалось, что не всегда гоняли чужих, подчас враждовали охотники чуть ли не соседних деревень. Наконец, автор не подумал о том, что как раз приезжие частенько и бывают злостными браконьерами, чем и вызывают противодействие местных охотников.

Второй. При охоте на копытных команда часто скрывает факт добычи и добывает по одной лицензии несколько животных. Такое процветало и при советской власти: вместо одного лося били двух, вместо кабана — лося, а по «маленькой» лицензии добывали приличного рогача. Все зависело от егеря. Так что и этот фактор на рост браконьерства тоже не влияет.

«Интересны» и предложенные автором пути решения этой проблемы: «обязать проводить загонную охоту на лося командой численностью не менее 15 человек». Зачем? В надежде, что в числе пятнадцати окажется «стукачок»? Кстати, автору, видимо, неизвестно, что в правилах загонных охот уже предписывается проводить загонные охоты на лося командой в 10–12 человек.

Следующее предложение еще более абсурдно. Автор считает, коль эта бригада по одной лицензии добывает пять лосей, то и давать ей пять разрешений. А не думает автор, что по пяти разрешениям будут добывать двадцать лосей? А может быть, вообще все правила охоты отменить, и тогда с браконьерством мгновенно будет покончено.

Третий. Автор пишет об отсутствии единого информационного поля и поддержки со стороны государства охотколлективов, которые срочно должны быть переориентированы на разведение кабана. Ну причем здесь опять браконьерство? Речь идет о воспроизводстве объектов охоты.

Кроме того, так сказать, политику в отношении воспроизводства охотничьих животных определяет охотпользователь, а не охотколлектив. Коллектив приехал в хозяйство, а ему поручили забор чинить, какой-нибудь сарай строить или дрова колоть.

Приравнивается ли такая работа к работе «по достижению выдающихся результатов в воспроизводстве дичи», за которую коллектив должен получать, как пишет автор, «премии и льготы». Автор вообще путается в понятиях — охотпользователь, охотхозяйство, охотничий коллектив.

Четвертый. Автор говорит о проведении представителями департамента при помощи сформированных ими бригад коммерческих охот «без ограничения» для обеспеченных владельцев охотничьего оружия. Здесь вообще непонятно, что и кого имеет в виду автор. Что это за «подконтрольные бригады», и кто такие представители департамента, которые «крышуют» браконьерство? Я о такой проблеме не слышал. Но если где-то такое случается, то это явление не для статьи в газете, а это статья в кодексе.

Пятый. Запрет охоты для местного населения в частных охотхозяйствах. Вот это действительно проблема новая, но я бы не сказал, что и она как-то влияла на рост браконьерства. Частные хозяйства охраняются так, как дай бог везде бы охранялось. Безусловно, надо снять недовольство населения, напряженность в обществе, и все такое. Но рост браконьерства тут при чем?

Недовольство местного населения тем и вызвано, что браконьерить в частном хозяйстве себе дороже. В качестве решения автор предлагает обязать частников выделять за умеренную плату для местных охотников участки, богатые «народной» дичью. А можем ли мы обязать имеющих дачные участки выделять на своем участке грядки для не имеющих дач?

Шестой. Автор затрагивает тему героизации браконьерства в рассказах известных писателей — ну эту ерунду вообще оставляю без комментариев.

Седьмой. Недостаточная работа по охране угодий. Единственный фактор из приведенных автором, с положениями которого в большинстве своем согласен. Кардинальное улучшение охраны угодий необходимо. Ведь, по сути, именно охрана — главное звено борьбы с фактическим браконьерством. Все мы помним девяностые годы развала в стране, без охраны остались и наши угодья, и, как результат, за 3-4 года лося в Подмосковье «вычистили под гребенку».

В конце не могу сказать еще об одном главном факторе, но не роста, а снижения браконьерства — это повышение охотничьей культуры, воспитательная работа в коллективе. Часто на страницах охотничьих изданий чуть ли не панацеей от всех бед говорят о необходимости введения экзамена по охотминимуму. Некоторые авторы даже пишут, что его сдать было сложнее, чем вступительные экзамены в институт. Не знаю. Может быть, где-то там так и было, а скажу, как точно знаю сам.

Была специальная комиссия, были билеты с вопросами и вариантами ответов, была электронная машинка, которая беспристрастно показывала, правильный дан ответ или нет, была книга, в которую заносился результат экзамена. Так вот, если посмотреть эту книгу, то на сто экзаменуемых приходился, может быть, один несдавший.

После ответа на вопросы билета комиссия могла задать дополнительные вопросы. У нас самым распространенным был такой: какой дробью вы будете стрелять рябчика весной? Подавляющее большинство экзаменуемых отвечало — мелкой (они просто не знали номеров дроби), следующая по численности группа говорила: ну, шестым, седьмым, и, наконец, самая малочисленная отвечала, что на рябчика охота весной запрещена.

Когда экзаменуемых спрашивали, какие виды уток они знают, почти все называли крякву и чирка, больше никого вспомнить не могли. Как же тогда получалось, что все экзамен сдавали? Причина — наше русское милосердие и сердоболие: «Видно, что готовился, ничего, подучится, переволновался…»

По-моему, главный фактор роста браконьерства — наши охотничье бескультурье и неграмотность, которые тоже, естественно, всегда были, но сейчас разрослись до невероятных размеров. Раньше эта ситуация была немного исправлена воспитанием молодого охотника в коллективе, проведением совместных охот, коллективных выездов на биотехнические мероприятия, просто благодаря встречам в охотничьем обществе.

После введения ОБЕФО коллективы общественных организаций стремительно редеют, сложившиеся в них традиции разрушаются. Охотник остается одиночкой, предоставленным самому себе.

Источник

Теги: