Когда запреты уже не действуют, остается только верить. Вера спасла жителей небольшого города на берегу Волги, который рисковал стать героиновой столицей России. Город удалось отстоять. Войну наркотикам объявил один из тех, из-за кого она началась — бывший наркоторговец, который сегодня ещё и первый в России дьякон-цыган.
Как Хотча впадает в Волгу зимой не видно. Лишь рыбаки с ящиками и коловоротами обозначают фарватер. И храм на стрелке двух рек, как маяк. Верующие хорошо знают его название — Иерусалимской Божией матери. Все остальные знают лишь одно: здесь служит цыган-дьякон.
29 лет. Служит храме в Белом Городке под Кимрами. Но дьякон с хорошим тенором — редкость. Поэтому нередко украшает и службу в Преображенском соборе в Кимрах.
«Я могу с него брать только пример в таком благоговении и усердии. Он, например, может две литургии отслужить подряд. Ночную рождественскую, ещё к нам в собор прийти — на вторую. Значит, человек не разговляется, продолжает сохранять чистоту. И идёт на вторую службу», — рассказывает настоятель Преображенского собора Кимр протоиерей Евгений Морковин.
Он пришел из табора. 10 лет назад стал ходить в церковь. Там на него с удивлением смотрели прихожане. В таборе, который осел в Кимрах ещё в советские времена, тоже не могли понять что с парнем? Раньше был лихим, задорным, любил рисковать. Теперь задумчивый, кроткий.
«Отодвинулись от меня, как будто я монах. По-своему обзывали. Ну, например, мать моя, куда ты ходишь, что тебе там надо? Там одни бабульки ходят, все твои друзья и двоюродные братья женились, детей нарожали, а ты всё в церковь ходишь, как монах», — вспоминает первую реакцию своих друзей Элизбар, дьякон храма Иерусалимской Божией матери.
Дома молился тайком. Как умел. До 18 лет, как и многие цыгане, не читал, не писал. И первая книга его — священное писание на церковно-славянском. Осилил. Все священники в округе удивлялись — не было такого здесь никогда. Рискнули, взяли поначалу алтарником.
«Всякая свеча, которая горит внутри человека, желающего спасения, проявляется в его тех качествах, которые он явил в своем богослужении. Поэтому его узрел не я, его узрел отец Андрей, который его воспитал, который его крестил», — рассказывает настоятель храма Иерусалимской Божией матери протоиерей Александр Крюков.
Это и есть отец Андрей Лазарев. Рифы Deep Perple на добротном американском инструменте — это для души. В Кимрах он больше известен как главный борец с наркоторговлей. Он ходил крёстным ходом в табор, возглавил общественное движение.
Это он стал героем одного из фильмов журналиста Аркадия Мамонтова. Ведь Кимры тогда называли малой героиновой столицей. Чуть ли не вся молодежь в городе бегала в табор за дозой, а наркодела в суде разваливались. Священник писал жалобы, обивал пороги чиновничьих кабинетов, говорил по душам с цыганским бароном, встречался с журналистами.
«Стали бить во все колокола. Слава богу, их услышали, — эти наши колокола», — с чувством выполненного долга улыбается протоиерей Андрей Лазарев.
Так совпало или надлежало произойти, но после того, как цыган попросил отца Андрея крестить его, наркоситуация в городе стала меняться. Цыгану при крещении выбрали редкое имя — Элизбар. Понравилось даже прихожанам.
Теперь отец Андрей говорит про дьякона: «Он мне как старший сын». Хотя поначалу Элизбара, который ходил за ним как тень, не воспринимал серьёзно. Прямо говорил о нём — прилепился. Сейчас они живут в одном церковном доме. Сверху — семейство отца Андрея. Снизу — отец-дьякон с матушкой и двухлетней дочкой. Отец Андрей в шутку говорит: «А он всё равно даже в рясе – цыган».
— Вот какие пуговицы, таких больше ни у кого нет! А здесь?!
— Это нарядный подрясник?
— Да! Это чисто цыганский подрясник!
«Я недостоин быть дьяконом. И я благодарю Бога, что я стал дьяконом. Потому что это моя пища», — признаётся диакон храма Иерусалимской Божией матери Элизбар.
Не так давно, утверждает дьякон, его мать, некогда ругавшая его, сходила в церковь и покрестилась.
