Признаться, я думала, что тема Федерального списка экстремистских материалов уже мною исчерпана. Но она, видимо, долго будет источником вдохновения, причем не только моего. На этот раз не буду оригинальна — речь пойдет о пресловутом «флаге с крестом», внесенном среди всякой всячины в Федеральный список под номером 414.
Этот флаг навевает очень грустные мысли, и уж настоящая тоска охватывает от комментариев по этому поводу, потому что становится ясно, что неплохая в принципе идея ограничения расистской пропаганды не дискредитирована даже, а просто оказалась никому не нужна.
Не нужна законодателям, которые два года не могли принять документ, позволивший наконец начать этот список составлять. Потому что составлять его мог только «орган юстиции», а Росрегистрация, отвечавшая тогда за это, «органом юстиции» не была. А когда наконец закон был принят, саму функцию отдали Минюсту, который этим органом и так является по определению.
Не нужна Минюсту, который, как выразился один мой коллега, этот список не читает — он его пишет. Да, конечно, Минюст — простой регистратор судебных решений, но даже простой регистратор, хоть чуть-чуть ответственный за свое дело, возмутился бы и никогда не вставил бы в список непонятного оскаленного Винни-Пуха, который соседствует в пресловутом п. 414 с ничуть не более понятным «флагом с крестом». Он написал бы десять-двадцать-сто запросов и жалоб по поводу того, что так работать нельзя. А здесь мы видим, что пункт этот скорее всего перенесен из одного документа (приговора) в другой (список) методом «копи-пейст», не читая.
Не нужна прокурорам и судьям, имеющим дело с исками о запретах материалов. И на примере пресловутого Орджоникидзевского суда города Уфы прекрасно видно, что рядовой судья и рядовой прокурор, прекрасно понимая, что именно они запрещают (они-то эти предметы или тексты видят!), совершенно не думают, что это не частное решение, что оно распространяется на всю страну. Что потом на это решение будут опираться таможенники и библиотекари, милиционеры и издатели, да мало ли кто еще.
Конкретный судья и конкретный прокурор, запрещающие конкретный флаг, не думают, что запрет предполагает прямое применение и должен быть понятен любому гражданину. Им, этим конкретным выносителям решений, не это нужно. Они просто нашли удобный прием сокращения работы по доказыванию нацистских (в терминологии закона — «экстремистских») идей каких-то тоже конкретных бандитов.
И это уже сложившаяся практика. Она проста до слез. Арестовываем подозреваемого в чем-то «экстремистском» и приходим к нему с обыском. Изымаем все, что кажется подозрительным (например, книжку «Мятеж», особенно если на обложке не написано, что она Фурманова). Потом то, что явно не Фурманов, отсылаем на экспертизу (платную, между прочим) и в суд — гражданский. А обвиняемого — тоже в суд, но уже уголовный.
Если гражданский суд закончится раньше, то в уголовном будем говорить: вот, смотрите, у него же хранились экстремистские материалы; если наоборот — будем ссылаться на то, что человек, у которого все изъято, — осужденный уже экстремист. Гармония! Только однажды суд попробовал взбунтоваться и отказал прокурору в гражданском иске, посоветовав разобрать все в уже вовсю идущем уголовном процессе, но был тут же поставлен на место начальством.
Но самое печальное то, что идея ограничения расистской пропаганды, вот так, криво и косо, материализованная в Федеральном списке экстремистских материалов, видимо, не нужна и обществу. Да, конечно, можно спорить — нужен ли список как инструмент этого ограничения или нет, что можно предложить взамен. Но споров-то этих нет! Общество даже не хочет разбираться в том, что же, собственно, происходит. Оно кидается требовать отмены того, что кажется абсурдным, но не того механизма, который сделал возможным этот абсурд и за который никто и никогда не ответит.
Вот уж и герольдмейстер Вилинбахов потребовал изъять «флаг с крестом» из списка. Интересно, как он себе это представляет? Монаршею волей? Или вдруг судья в Уфе отменит? А с какой это стати — его-то «клиенты» решение не оспаривали, не до этого им сейчас, прямо скажем. Им за сокращение своего срока бороться надо, а не за флаги.
Итог неутешителен. Сейчас мы, пускай случайно и очень скандально, получили уникальный шанс наконец-то исправить саму причину постоянного сбоя — уточнить и процедуру запрета, и сам список. Потому что нет никого, кто бы не понимал глупости и вредности этого казуса, каждое отдельное звено которого при этом рационально объяснимо и ненаказуемо.
Но это никому не нужно. Потому что если норма заработает как следует, нельзя будет тратить огромные деньги на придворные экспертизы, написанные карманными специалистами. Нельзя будет отчитываться о тысячах исков ни перед президентом, ни перед ООН. Нельзя будет кричать о «кровавом режиме», который вот-вот задушит последние хилые ростки свободы слова в виде листовок с людоедским содержанием.
Нам всем выгодно отсутствие закона. Ну а «флаг с крестом», разумеется, из списка изымут.
