Охота на дроф

Я наблюдаю дроф и охочусь на них более шестидесяти лет. Ареной для моих охот были преимущественно степи бывшей Екатеринославской губернии и отчасти Донской области. Дроф здесь сравнительно много и теперь, причем утешительно еще и то, что за указанный период я не замечаю особенного их уменьшения.

Осенью, когда дрофы собираются в табуны, можно и теперь встретить, как раньше, стада в несколько десятков штук. Такое обилие дроф объясняется не только тем, что охота на них малодобычлива, но еще и тем, что дрофа для своего гнездования не требует, как почти исчезнувший в этих местах стрепет, целинных и вообще твердых степей (теперь уже здесь не существующих), а гнездится часто даже не особенно далеко от жилья.

Гнездо дрофы самое незатейливое: неглубокая ямка в земле и больше ничего, никакого прикрытия. Надо удивляться, как эта громадная птица, видимая на гнезде иногда за сотню шагов, умудряется все-таки довести дело до конца.

Правда, при приближении человека к гнезду дрофа пускается на всякие фокусы; стараясь отвести его подальше в сторону, удирает как-то бочком и, только отбежав полсотни шагов, взлетает, но летит опять-таки как-то несуразно. В то же время дрофа очень плотно сидит на гнезде, распластавшись на нем, и подпускает человека настолько близко, что мне удавалось заснять ее, ничем не прикрываясь, всего в двадцати шагах от гнезда.

Поэтому обнаружить гнездо не так уж затруднительно, и тем не менее, по-видимому, гнезда эти не особенно часто разоряются. Можно, пожалуй, объяснить это явление отчасти еще тем, что кладка и высиживание яиц у дрофы совпадают со временем, когда посев хлебов уже закончен и в степи наступает сравнительное затишье. А дрофа очень часто гнездится как раз среди посевов, путаться по которым без дела и топтать их в это время считается зазорным.

Необходимо разграничить два периода охоты: летний (с августа по сентябрь) и осенний (с сентября, когда дрофы начинают постепенно подаваться на юг). Охота в августе наиболее простая и добычливая. Она практикуется при наличии хорошей подруженной собаки обыкновенным способом или в повозке с подъезда.

Дрофы тогда придерживаются мест своего гнездования, держатся отдельными семьями (старка и двое-трое молодых, самцы обыкновенно отдельно), в жаркое время плотно залегают в посевах проса, льна, кукурузы, а всего чаще по заросшим бурьяном обмежкам, вблизи мест жировки.

Поэтому, заметив поутру пасущихся дроф, в жаркий полдень всего легче найти их с хорошей собакой в тех местах, где их видели утром. При такой обстановке дрофу приходится бить из-под собаки, как перепела, и даже не особенно крупной дробью. Спокойному стрелку с послушной собакой нетрудно тогда забрать весь выводок, почти не сходя с места.

Что же касается практикуемой в этот период охоты с подъезда, то она также не особенно замысловата и при умелом объезде и спокойных стрелках дает хороший результат. Всего лучше это удается поздним утром (8–10 часов), когда дрофы уже достаточно напаслись и не прочь полежать, что и составляет главное условие этой охоты. Позже дрофы уже лежат, и их трудно бывает обнаружить. А на вечерней жировке, хотя и легко их заметить издали, но они уже при объезде не залегают и улетают, не подпустив на выстрел.

Самая процедура такой охоты заключается в том, что, высмотрев пасущихся дроф, начинают на бричке (лучше на крестьянской арбе) их объезжать широким кругом, постепенно его суживая и непременно едучи все время в одном направлении. Ехать надо шагом, не останавливаясь и по возможности не выставляя ружей напоказ.

По мере уменьшения круга объезда дрофы одна за другой начинают залегать и в конце концов совершенно западают. К ним тогда можно бывает подъехать на 20–30 шагов. Теперь остается только тихонько соскользнуть с брички и идти в сторону затаившихся птиц.

Самое важное при таком способе охоты — точно заметить место, где залегли птицы, иначе охотники или слишком вплотную подъедут к ним, и тогда придется стрелять, торопясь и в неудобной позе, выскакивая на ходу из повозки, или (что случается чаще) далеко не доехать до места, вспугнуть птиц раньше времени и стрелять не в меру.

Вообще же описанные здесь приемы охоты сравнительно добычливы. Мне не раз доводилось привозить по 4–5 дроф за одну охоту, но самый процесс такой охоты не особенно увлекателен, так как слишком уж легко дается добыча, да к тому же и птица в это время года малоинтересная: старка слишком худа, а молодняк еще не вполне созрел.

Совсем другое дело — осенняя охота на дроф. Дрофа тогда уже вполне сытая, доходящая до 10–12 килограммов и, как исключение, до 16 кг весом (мною как-то был бит в ноябре дрофич, вытянувший на 17,2 кг), держится в это время преимущественно табунами, обнаружить которые сравнительно легко. Правда, теперь дрофы становятся значительно строже, не подпускают ближе 500–600 шагов, совсем не залегают при объезде даже в самый жаркий день и вообще трудно даются.

Заметив дроф, необходимо, не останавливая повозки (это очень важно), спокойненько обсудить все привходящие обстоятельства, а именно: ситуацию местности, направление ветра (в тихую погоду охота редко удается), замеченную раньше привычку дроф после вспугивания перемещаться в определенном направлении (с одного места жировки до облюбованного соседнего) и т.п.

Тогда важно помнить, что дрофа при взлете всегда подымается против ветра и летит непременно в полветра и предпочтительно по ветру (никогда ни против, ни за ветром), и постараться подъехать с подветренной стороны в полосе предполагаемого полета птиц возможно ближе (насколько позволяет местность).

Затем, выбрав подходящее прикрытие (канаву, борозду, куст, травы), нужно незаметно, не останавливая повозки, свалиться в это прикрытие.

Если охотников двое или трое, то следующий охотник валится дальше, шагах в 100–150 от первого, а возница, разбросавши таким образом стрелков, поворачивает сравнительно круто лошадей в сторону и, сделав широкий (не менее полукилометра) объезд, выезжает на линию залегших стрелков и дроф и, направив экипажи по этой линии, начинает, не торопясь, к ним приближаться.

Если он заметит, что дрофы намереваются взлететь не в ту сторону, куда желательно, то ему придется поменять направление и постараться ехать как бы наперерез предполагаемому взлету. Вспугнувши дроф, нагоняющий старается направить их по возможности в сторону стрелков, пустив в случае надобности лошадей вскачь.

Вообще это самая капризная работа, требующая от нагоняющего особенной сноровки и наблюдательности. Успех охоты при описываемом способе почти целиком зависит от уменья направить птиц на линию стрелков. Лучше, если при этом будет еще одна повозка, находящаяся далеко в стороне по линии нежелательного прорыва дроф.

Теперь очередь за стрелками. Казалось бы, чего проще свалить такую махину, летящую нередко прямо на мушку, но это только так кажется. На самом деле для подобного рода охоты требуется от стрелка исключительная сноровка и выдержка. Дело в том, что полет дрофы далеко не такой медленный, каким он видится издали. Летит она очень быстро, и потому трудно бывает уловить момент, когда нужно подняться из засады на ноги для стрельбы. Подымешься рано — дрофа свернет в сторону и придется стрелять не в меру.

Секунду промедлишь — начнешь стрелять в угонку, непременно погорячишься и промажешь. Тут требуется известный навык, осложняемый быстрым вскакиванием и еще более быстрым схватыванием птицы на мушку. Охотник, стреляющий не навскидку, опоздавший встать, непременно промажет, так как, благодаря быстрому полету птицы, ему при выдержке прицела уже не догнать ее.

Есть еще один способ охоты на дроф, очень эффективный, применяемый в Донщине. Мне случайно пришлось принять участие и этой охоте лет пятьдесят назад. Для этой охоты требуется, во-первых, не менее 5–6 человек (чем больше, тем лучше) на хороших верховых лошадях, не боящихся выстрела и моментально останавливающихся при вскидке ружья; во-вторых, наличие большого табуна дроф и, в-третьих, более или менее ровная поверхность степи.

Заметив стадо дроф, охотники описывают вокруг них широкий круг и становятся приблизительно на равном расстоянии друг от друга. Затем они медленно, зигзагами начинают подвигаться к центру, а когда увидят, что дрофы готовятся взлететь, все разом по сигналу распорядителя охотой пускают на них лошадей в карьер.

Дрофы, видя скачущих со всех сторон всадников, начинают беспорядочно метаться в разные стороны и, взлетев, врассыпную летят на охотников. Теперь остается только придержать лошадь, бросить поводья и стрелять летящих навстречу птиц. Охота эта в высшей степени интересна и увлекательна. Особенно эффектен финал охоты, когда всадники с ружьями на изготовке бросаются на дроф в атаку.

Описанные здесь способы охоты на дроф практикуются преимущественно городскими охотниками. Что же касается крестьян, то у них на этот счет свои приемы. Распространяться о них я не стану. Упомяну только об охоте с волом, когда охотник, прикрываясь им и постепенно приближаясь к пасущимся дрофам, подходит к ним на выстрел или подползает к ним при помощи «катка» (деревянная, с дырами о двух низких колесиках ось, утыканная подходящим по местности бурьяном), толкая его перед собою. То и другое требует большого терпения и удается только лишь при скрадывании небольших табунов, так как при большом количестве дроф, пасущихся обыкновенно вразброд, трудно подобраться без того, чтобы обнаружить себя с флангов.

В заключение несколько слов о приручении дроф. Много лет подряд мне не удавалось выкормить молодых дрофят. Обыкновенно после нескольких дней неволи, невзирая ни на какие ухищрения по части кормежки, они быстро хирели, все время жалобно пикали и в конце концов погибали. В лучшем случае их приходилось относить на те места, где они были пойманы, и выпускать на волю, причем, по всем вероятиям, они также погибали.

И только в самое последнее время мне удалось найти верный способ их выращивания. Прежде всего никакой другой пищи, кроме обваренного кипятком и мелко изрезанного кусочками мяса, дрофятам поначалу не следует давать, причем мясо это приходится запихивать им в горло насильно. И так кормить их нужно не чаще, как через 2–3 часа.

Спустя 3 дня дрофята уже сами начинают хватать из рук эту пищу, а затем постепенно привыкают есть и другую: хлеб, творог, зерна, кукурузу, зелень и т.п. Вообще после этого с выкармливанием их уже нет никаких хлопот, и они быстро приручаются, не выказывают попытки уходить от дому, совсем не дичатся людей, берут пищу из рук и даже настойчиво ее требуют, поклевывая протянутую руку, когда проголодаются.

Нужно только следить за тем, чтобы поблизости не было битого стекла, так как дрофы без разбора глотают всякие твердые кусочки, в том числе и стекло, проглотив которое, вскоре погибают, повредив себе пищевод.

Мне остается еще упомянуть об одной интересной черте у дроф. Лет пятьдесят назад один из жителей Задонских коннозаводских степей, в то время совершенно еще девственных, передавал мне случай о необыкновенной смелости дроф. В то время только впервые было приступлено кое-где к частичной запашке степей.

И вот когда стали плугами подымать целину в местах гнездования дроф (это было весною), эти птицы, исключительно дрофичи (дудаки, как их там называют), не только не улетали, а напротив, подняв крылья, шли боем на людей и тогда только оставляли поле битвы, когда убеждались в своем бессилии против направленных на них кнутов и дрекольев. В то время я не придал никакого значения этому рассказу, отнеся его к одному из охотничьих анекдотов.

Прошло еще добрых три десятка лет, и мне представился случай заснять дроф, пойманных во время осенней гололедицы. Случилось так, что во время установки аппарата один из дрофичей (их было двое) сошел с предназначенного для него места, и я попросил своего помощника подогнать его к месту, а когда тот, вооружившись палкой, направился в его сторону, то дрофич гордо повернулся, раскрыл крылья и в свою очередь стал наступать на обидчика.

Тогда я и вспомнил случай, рассказанный мне, и должен был задним числом признать его правдоподобным.

Источник